— Почему ты раскрыл себя? — спросила я наконец. Это была единственная причина, по которой я его видела. Он явно умел держаться в тени.
Он не стал подходить ближе, но выражение лица стало более задумчивым. Ветер усилился и чуть не снес его каску. Он снял ее и нацепил на карман.
Вблизи я поняла, что его волосы скорее серебристые, с легким фиолетовым оттенком. Слово лунный камень.
Он провел рукой по шелковистым волосам, из-за этого его мышцы напряглись.
— Я не совсем уверен. Это не входило в мое задание. Я просто хотел… хотел посмотреть, как ты с этим справишься. Все по-разному реагируют на давление. Наверное, мне было любопытно.
Задыхаясь от ярости, я выдавила:
— И что ты увидел? Потому что, если надо мной ставят эксперименты, я хотела бы знать их результаты.
— Твой голос дрожит.
Очарование в его глазах было упоительным.
— Я жду ответа.
Его руки поднялись в знак капитуляции.
— Ты упрямая. В хорошем смысле. Это хорошая черта.
Я ждала.
Он продолжал молчать. Предвкушая.
— И это все? — крикнула я. — Ты следил за мной три недели, и это все, что ты можешь сказать? Почему? В чем была причина всего этого?
— Ты говоришь, что не берешься за громкие дела, и я уверен, что ты говоришь правду. Но я вижу скучающего сыщика, который растрачивает свой талант на рутинные дела с потерянными ключами или чем-то еще, черт возьми. Ты говоришь, что не берешься за громкие дела, но я вижу, что ты больше радуешься приложению «Тетрис», чем использованию своей силы. Ты ненавидишь свою повседневную жизнь, Грэй. Хочешь ли ты это признавать или нет.
Высокомерный ублюдок.
Я разбушевалась:
— Да кем ты себя возомнил? Ты меня не знаешь! Если не можешь залезть ко мне в голову с помощью своей тайной силы, ты не имеешь права говорить мне о моем дерьме, понял? Черт, как же ты меня раздражаешь! Это действительно был твой план заставить меня работать с тобой? Стоило ли все это преследование таких усилий? Потому что ты никак не убедишь меня принять твои грязные деньги.
Моя грудь поднималась и опускалась от глубоких, тяжелых вдохов.
— Дело в том, — признался он, — что я очень хорошо знаю свое дело. Может быть, я и не могу залезть к тебе в голову и узнать твои предпочтения, но мои наблюдения редко бывают ошибочными. Людям не нужна сила, чтобы объяснить каждый талант, а ты не так хорошо умеешь скрывать свои мысли, как тебе кажется.
Глава 6
Он опустил подбородок. Его рука поднялась, пальцы схватили край солнцезащитных очков и медленно опустили их вниз.
Я ахнула. Никак не могла сдержаться. Просто… никогда раньше не видела таких глаз, как у него. Я смотрела на него, как завороженная, и была уверена, что магия здесь ни при чем.
Зеленый цвет был настолько ярким, что казался почти серебряным. На радужках проступали глубокие изумрудные и блестящие золотые пятна. Глаза были похожи на драгоценные камни. В них можно было потерять себя.
— Мне нравится моя жизнь, — заявила я, сопротивляясь притяжению его взгляда. — А ты не так хорош в угадывании, как тебе кажется.
— О, но это так. — он выпрямился и надел очки на голову, убрав волосы вверх. Без темных очков он выглядел совсем иначе. Теперь это были не безумные глаза преследователя.
Он был красивым, дерзким архангелом. А не тем, кто хотел причинить мне вред.
«Но ведь внешность — это не главное, не так ли?»
— Значит, последние три недели ты просто наблюдал за мной, чтобы меня проверить?
Он пожал плечами.
— Я присматривался к тебе. Чтобы понять, сможешь ли ты справиться с такой работой. Мы мало что знали о тебе и твоей биографии, кроме слухов о твоем маленьком гигантском бизнесе. В твоих записях сказано, что ты сирота. В десять лет тебя взял на воспитание сенатор-архангел Сейдж Элиэль в качестве одного из трех десятков подопечных.
При звуке имени моего отца у меня снова подскочил адреналин.
Сенатор-архангел Сейдж Элиэль.
Я не зря боялась архангелов. Отец всегда был добр ко мне, но он никогда не утверждал, что любит свой народ. Он очень подробно объяснил, что они сделают, если узнают, что я его настоящий, полудемонический ребенок.
«Не реагируй. Успокойся. Он прочитал то, что записано в твоем досье. Тебе нечего скрывать».
С трудом сглотнув от нахлынувшей паники, я снова погрузилась в размышления незнакомца о моей истории жизни.
Он продолжил:
— Ты попала в семью Кайя, которая приняла тебя как родную. С восемнадцати до двадцати лет ты жила с Азрой Кайя, а затем перебралась в свое собственное пространство. Ты вела тихий образ жизни. Хорошо училась в школе, но ничего выдающегося. Подрабатывала, но ничего особенного не делала. И все же?