Даже тайные агенты заслуживали хорошего сна.
В воскресенье я посетила места преступлений. Душевые в раздевалке для мальчиков. Жуткую театральную кладовую. Место возгорания машины.
Ничего меня не заинтересовало. Ни мои глаза, ни мою магию.
Я ожидала хотя бы одного-двух толчков от своей интуиции, но нет. Она молчала, как призрак, который ни при каких обстоятельствах не может ни закричать, ни взвыть, ни пискнуть.
Это было чертовски неприятно.
Весь день во мне, как в паучьем гнезде, кипела настоятельная потребность, а Разай все не отвечал. Я пять раз перечитала все файлы, не найдя ни одной зацепки. Азра тоже на день уехала из города, чтобы забрать припасы в Бостоне.
Так что весь день и весь вечер я была напряжена. Этому светловолосому ублюдку лучше появиться сегодня вечером. Если он не придет, я сделаю что-нибудь радикальное. Например, намажу Бетти касторовым маслом и краской для волос.
В девять кто-то постучал в мою дверь. Не в парадную дверь, конечно. В балконную дверь.
— Она открыта, придурок! — прокричала я. Сколько прошло? Пять дней с тех пор, как мы познакомились с Разаем? А я уже могла предсказать, что там появился именно он. Просто назовите меня гребаной ясновидящей.
Дверь открылась. Занавески распахнулись, когда ангел ввалился внутрь, принеся с собой порыв прохладного воздуха и пакет с чем-то, подозрительно похожим на еду.
— Привет, детектив!
Он бросил пакет на кофейный столик и наконец посмотрел на меня.
— У меня есть новости…
Его взгляд скользнул по моим волосам, очкам, весящих на носу, и выцветшей пижаме, в которую я была одета. Он остановился на розовых пушистых тапочках.
— Что? — нетерпеливо рявкнула я.
Его голова наклонилась в сторону.
— Ты выглядишь… по-другому.
— Ты следил за мной три недели и ни разу не видел меня в пижаме? Что ты за преследователь?
Он поднял подбородок.
— Я никогда не вторгался в твой дом. Это было бы вторжением в частную жизнь!
— Да, с чего бы мне ожидать, что ты это сделаешь? — пробормотала я. Дерзость этого человека не знала границ.
— Мне нравится.
Я провела кончиком розового маркера по очередной строчке в документах. Следующим шагом в этом процессе было получение расписания предыдущих занятий студентов, а Кастиль серьезно отставал.
— Нравится что?
— Не бери в голову.
Я выгнула бровь.
— Как скажешь. — наконец до меня донесся запах. Моя голова снова дернулась вверх.
— Крокеты, — сказал он, подтверждая мою самую большую мечту и самый страшный кошмар.
Я вытянулась, разглядывая пакет с той осторожной одержимостью, которая бывает у человека, готового вот-вот сорваться.
— Я съем их все, — предупредила я.
— Половину, — поправил он, уже проходя на кухню и роясь в шкафах, как будто он здесь хозяин. — Ты получишь половину. Да ладно. Хватит дуться. Я дам тебе еще одну, если это сделает тебя счастливее.
— Это поможет, — согласилась я сквозь озеро слюны, пытавшееся утопить меня изнутри. «Держи себя в руках, Грэй. Ты просто забыла поесть на короткие пять часов».
Он принес на стол две чашки и тарелку, затем достал бутылку пива и налил в чашки.
Я высыпала горячие сырные картофельные шарики на тарелку и едва избежала ожога пальцев. Это не помешало мне откусить один и почувствовать, как закипают мои вкусовые рецепторы.
Боль стоила хорошей еды.
— Хорошо, — сказала я. — Что ты нашел? Я ждала тебя весь гребаный день, чтобы получить хоть какую-то информацию.
— Ты писала мне без остановки весь день, как сумасшедшая. Или наркоманка.
Я пожала плечами.
— Ты оставил меня в подвешенном состоянии.
Разай сел на диван, отчего моя подушка прогнулась под ним. Сколько весил этот чувак? Затем непочтительный архангел выпил весь бокал пива.
— Пакетики, — выдохнул он после последнего глотка.
— Ты в порядке, Разай?
— Наверное, я пьян.
— Уже?
Его веки опустились.
— Если ты надеешься воспользоваться мной…
— Засунь это себе в задницу, красавчик.
— …тебе придется поработать над своим обольщением, — закончил он. Его широкие плечи ссутулились еще сильнее.
— Боже мой, — прошептала я. — Тебя так легко напоить.
Он усмехнулся, его щеки слегка порозовели.
— Может быть.
Раздраженная, я спросила:
— Ну, и зачем ты отстреливался от всего этого, как от гребаного выстрела?
— У меня были длинные выходные, ладно! Ты знаешь, как тяжело, когда тебя выгоняют с этих встреч? Я очень, очень старался. Это изнуряющая работа, быть таким несносным.