Но это вовсе не значило и не значит, что такого этноса (народа), как русские — в России не имеется.
Так же обстояло дело и с татарами, с «улусом, в котором родился Чынгыз хан и единоплеменные с ним поколениями», с одним отдельным этносом, который Л. Н. Гумилев называет в своих работах «древними монголами». А действительное название и самоназвание этого народа, как мы можем уточнить по сведениям В. П. Васильева, было «не иное, как татар» (17, 159).
Если кто-то из соседей и называл иногда — по случаю, именно в собирательном смысле — подчиненные татарским ханам или старшинам племена и (или) их воинские подразделения «татарами», это вовсе не значит, что этноса «татары» не существовало. Одно понятие «татары в собирательном смысле» никак не исключает другое понятие — «татары в смысле конкретного этноса».
И Л. Н. Гумилев этого не мог в свое время открыто написать.
Во-первых, то, что изложено в работах В. П. Васильева — сведения, которые приводились выше, а также сведения из работ других ученых, которые говорят в пользу утверждения В. П. Васильева, были не «общепризнанными», и особенно — в советский период, когда они были попросту под запретом.
Во-вторых, Л. Н. Гумилев не старался, в угоду сторонникам «общепризнанного мнения», как-то опровергнуть или необоснованно принизить значение работ В. П. Васильева — в отличие от многих.
И главное: Л. Н. Гумилев все же не смолчал, а указал точку зрения академика В. П. Васильева о том, что Чынгыз хан происходит «из племени татар» (31, 412), и дал ссылку на работы этого русского академика, чтобы читатели лчино могли сопоставить их с трудами самого Л. Н. Гумилева. Также как и со сведениями из работ других историков-ориенталистов. И в результате — сделать правильный вывод, который Л. Н. Гумилев сам не мог изложить в своих работах до конца — по вполне объяснимым причинам, о которых было сказано выше. И при сопоставлении данных из работ Л. Н. Гумилева с работами В. П. Васильева и многих других историков, как мы видели и еще увидим, все сходится. А именно: подтверждается точка зрения В. П. Васильева о том, что этнос под названием и самоназванием «татар», который Л. Н. Гумилев в своих работах иносказательно называет этносом «древних монголов», существовал издревле и был этот этнос — родным народом Чынгыз хана, государствообразующим этносом державы монголов.
И насчет Маньчжурии — прародины «древних монголов», соплеменников Чынгыз хана, их языка (как мы видели выше) и внешнего вида, как увидим, Л. Н. Гумилев совершенно прав.
В. П. Васильев пишет, что примерно в VI — начале VII в. часть обитателей Маньчжурии (поколения одного из крупных племен или народности), которые жили независимо от киданей, не покоряясь им, мигрировали к горам Иньшань и стали известны под именем татар (17, 135–136). Соседи, «окружавшие их черноволосые племена», называли этот народ «желтоголовыми» (там же, 197–198). Именно так в дословном переводе с многих языков восточного происхождения и будет звучать понятие «желтоволосый» (светловолосый) — например, по-татарски скажут именно «сарыбаш» («желтоголовый»), а «белобрысый» (блондин) по-татарски будет звучать «акбаш», что в дословном переводе — «белоголовый».
«Европеоидная антропологическая раса первого порядка прослеживается в Центральной Азии и Сибири с верхнего палеолита и генетически восходит к кроманьонскому типу, являясь особой ветвью, развивавшейся параллельно с расами Европы и Ближнего Востока» (30, 86).
Также Л. Н. Гумилев приводит сведения, что во второй половине I в. н. э., после разорения китайцами союзного с хуннами княжества Чеши, располагавшегося в Таримском бассейне (Турфанский оазис — территория современной Уйгурии), «Хуннский шаньюй собрал остаток чешиского народа и переселил их на восточную окраину своей державы» (там же). Таким образом, среди «подчеркнуто монголоидных народов Амурского бассейна» появился этнос, состоявший из представителей «восточной ветви индоевропейцев» (там же).
Видимо, «остаток народа» был все-таки довольно многочисленным, чтобы сохранить свои способности к государственной организации (княжество) и иные навыки и умения — например, склонность к «хлебопашеству», способности к изготовлению орудий из железа и меди (17, 165) и другие свойства, присущие высокоразвитым в то время народам. Также заметим, что скорей всего этот народ, судя по тому, что был «союзником хуннов», и по языку был к ним близок.
Надо полагать, имели место и смешанные браки между переселенцами с бассейна Тарима и представителями местного населения — предками маньчжуров и халха, но свои антропологические признаки, как и свой язык, и уровень развития и другие свойства этноса предки «древних монголов», как видно, не утеряли. И мы уже знаем, что мигрируя с бассейна Амура на юго-запад, к горам Иньшань, эти «древние монголы» были уже известны их соседям китайцам как этнос «татар». И не удивительно, что в то же время они стали союзниками уйгуров и тюрок-шато, что может объясняться близостью их языков и схожестью внешнего облика, чем они все отличались от китайцев (ханьцев) и остальных обитателей востока Евразии — предков халха и маньчжуров.