Рука непроизвольно дернулась к брюкам. Брелока и ключей не было. Черт! Узнать бы хоть, где я нахожусь, и, как назло, ни души!
Выйдя на пустынную дорогу, я огляделся и зашагал к манившему впереди скопищу многоэтажек.
Неожиданно раздалось слишком громкое в этой утренней тишине пиликанье. Сотовый. Выудив трубку, я, хмурясь, полюбовался на пляшущие цифры и поднес телефон к уху.
— Да? — Боже! Сказал и сам испугался. Этот хрип даже голосом-то назвать сложно, но меня поняли и, что больше всего радовало, узнали.
— Тар, ты куда делся? — Голос Макса тоже не радовал изящными тонами. Усталый, злой.
— Без понятия, — прохрипел я, постепенно узнавая свой голос.
— Ты не дома?
— Мне вначале вообще показалось, что я в другом городе. И машины нет.
— Машину ты оставил у «Трех семерок». — Он помолчал. — Деньги есть?
Я зачем-то кивнул:
— Осталось немного.
— Тогда лови такси и дуй к нам. — Его голос повеселел.
— Куда к вам? — Я нахмурился, пытаясь уловить звуки, доносящиеся сквозь голос друга. Музыка, голоса…
— В «Три семерки». Клуб закрывается, а мы тут немного задолжали.
Я чуть не расхохотался. Вот теперь точно прощай зарплата. Интересно, почему ее хватает в лучшем случае на неделю? Наверное, поэтому девушки поддерживают со мной знакомство именно на этот срок. Неделя! А потом мне становится скучно, им тем более, и я вновь оказываюсь свободным.
В таких отношениях есть определенный плюс — видишь только достоинства. На то, чтобы разглядеть недостатки, нужно гораздо больше времени.
— Тар?
— Да слышу я, слышу.
— Уже едешь?
— Ага, на своих двоих. Ты на часы смотрел? На дороге ни одной машины!
— Тар, это серьезно! — Голос Макса пропал, а потом он приглушенно выдал: — Тебя ждут через сорок минут!
— Кто?
— Те… кому я должен.
— К чему такая срочность? В клубе скажи, что я заплачу. Не сейчас, так вечером.
— Нет. Сейчас!
Хм, в голосе друга паника? Что-то случилось?
— Угу. Я понял. Постараюсь успеть, вот только я даже не знаю, в какую сторону идти!
— Давай. Жду, — отрезал он и отключился.
Еще через десять минут сзади послышалось урчание мотора и на дороге появилось облезлое нечто. Боже, как такое еще ездит?
На мою вскинутую руку водитель охотно притормозил у обочины. Ну конечно — самоубийц прокатиться на этом экспонате, да еще в пять утра, явно было немного.
— Куда?
— В центр подбросишь? — Я заглянул в открытое окно и не удержался от улыбки.
Водила, молодящийся старик с белоснежными кудрявыми волосами и такой же обрамляющей круглое улыбчивое лицо бородой, мне невероятно напомнил одуванчик.
— За ваши деньги хоть на тот свет, — пробасил он и подмигнул, толкая дверцу.
Раза с третьего она, тяжело скрипнув, распахнулась. Я отшатнулся.
— Садись. Только дверцей не хлопай. Она от этого и отвалиться может.
Люблю пенсионеров с юмором.
Запрыгнув на пыльное сиденье, я последовал его совету, совершенно не веря в успех, но дверца на удивление плавно и легко закрылась. Машина чихнула, вздрогнула, и мы покатили в сторону высоток.
Отсутствие машин в столь ранний час дало нам фору. Я молчал, разглядывая стелющуюся под колеса машины серую ленту дороги. Думать не хотелось, говорить тем более. Старик уверенно крутил баранку, время от времени поглядывая на меня из-под густых бровей, чем нервировал безумно. Интересно, на мне что, звездочки бисером вышиты?
Наконец из-за поворота показалась знакомая, украшенная блестящей вывеской клуба «Трех семерок» пятиэтажка.
— У того здания тормозни. Сколько с меня?
— Сколько не жалко.
— Столько хватит? — Я протянул ему сотню, встретился с его странным всезнающим взглядом и вдруг смутился. Конечно, если бы не он, вряд ли бы я так быстро оказался здесь, но… больше позволить себе я не мог. Еще неизвестно, сколько задолжал Макс. — Спасибо, что подбросил.
— А если я скажу «мало»? — На его лице заиграла хитрая улыбка.
Я пожал плечами и решительно взялся за ручку дверцы.
— Значит, мне придется уйти с чувством сожаления о том, что такой хороший человек оказался жмотом.
— Уел. — Старик усмехнулся, буркнул что-то еще, но я его уже не услышал.
Торопливо вышел из машины и заспешил к зданию. У самых дверей клуба, тонированных настолько, что они казались зеркальными, я почувствовал неладное и обернулся, с удивлением разглядывая пустынную дорогу. Машины не было.
Странно, что-то я не услышал, как эта развалюха отъезжала… Не улетела же она?
Решив не ломать голову из-за такой мелочи, я толкнулся в двери и шагнул в душную темноту. Разноцветные огни уже были потушены, и полумрак разбавляли несколько неярких светильников, развешанных на стенах.