- "Влюбленный диджей" - подсказывала девица слева, и по ее виду казалось, будто она намерена съесть нашего великого и распрекрасного прямо здесь.
- "Однажды в" - продолжала другая девушка. - О! Хочу фото с вами! - она сделала такие глаза (как у кота в одном мультике), сунула своему обалдевшему парню фотоаппарат, а сама прижалась к довольному Паше (он уже начал входить во вкус).
По вагону шелестел шепот, заглушавший стук колес.
- Там Красавин!
- Сам?
- Сам!
- Где?
- Там!
Вагон и думать забыл про бедного Гошу - какой уж тут чудик с феями, когда сам Красавин, вона, как настоящий!
Паша ставил автографы направо и налево, улыбался, а сам попеременно думал следующее: "Вау, как в сказку попал / занафига поехал на метро?! / Нет, как же все-таки прикольно быть знаменитым! / Вот же ж блин, это что, теперь так все время будет?" Он не знал, на какой мысли все же остановиться, но, к ужасу, скорее склонялся ко второй, утешая себя, в прочем, тем, что со временем он привыкнет. Ввиду этого перегон казался очень долгим. Наконец, еле дождавшись остановки, Паша нацепил Димину шляпу на лицо, и они с Коровушкиным выскочили из нехорошего вагона, конечно, а какого же еще - с нормальными вагонами такой чертовщины не случается, и молодые люди растворились в толпе. По крайней мере, попытались.
Находясь в шляпе, Красавин привлекал к своей почтенной особе намного меньше внимания, можно даже сказать, что почти и не привлекал. Однако, юркий черный человечек небольшого росточка и в темных очочках, незнамо откуда взявшийся, принялся усердно следить за парочкой. И ведь не как-нибудь, а сообразно законам жанра, а именно, имелась у него при себе и газетка, чтобы, в случае чего, где-нибудь присесть с читающим видом, якобы он не при делах.
Под прикрытием шляпы, чувствуя себя снова человеком, Красавин начал было думать, что жизнь-то налаживается, а в это же время Коровушкин внезапно вспомнил, что ему нужно вообще-то в Какаово, а потом на Врубелевскую, искать улицу Подинайди, он же теперь курьер. Паша отдал Диме свои пакеты с товаром, начиркал на клочке бумаги адрес (они договорились, что наш бездомный друг поживет пока в созданной им же актерской квартире), и друзья распрощались. Да, между ребятами начала зарождаться дружба, во как!
Позвольте немного рассказать здесь о технических деталях превращения неизвестного Красавина в Красавина известного: жизнь Павлика стала меняться с первого курса института, то есть он делал другие вещи, ему встречались другие люди - его кривая свернула в ином направлении. Другими словами, от рождения его жизнь петляла себе одной линией, а на первом курсе разделилась на две, одна из которых привела Пашу в интернет-магазин, а вторая - на Олимп. Помнил он обе линии, однако, только что появившийся отросток выглядел в его воображении как-то безвкусно. Взлеты и падения на пути к славе не таили в себе никаких эмоций, а лишь представление о них, и казались скорее математическими выкладками, нежели подъемом на вершину Эвереста; какой-то неопределенной смесью чего-то с чем-то, нежели пирожным тирамису после суши с изрядной массой васаби.
Вот примерно в таких думах наш "красавчег" выбрался из метро и остановился возле проезжей части, желая поймать машину. Черный человечек аккуратненько упаковался за столб, для пущей правдоподобности развернув и газетку, и принялся ждать вместе с Пашей. Черному требовалось более безлюдное место, например, парадная, чтобы исполнить то, что ему поручили. Вскоре притормозила салатовая в розовый цветочек иномарка, Павлик снял шляпу, решив воспользоваться тем, что вызывало у него такие противоречивые мысли в метро, и заглянул в салон.
- Ой, и правда он! Красавин! Какие люди без охраны! Садись! - безукоризненные черты лица киношной дивы подчеркивались блеском темно-каштановых волос, рассыпавшихся по плечам (как в рекламе шампуня), а синеву больших глаз с длинными пушистыми ресницами (правильно подумали - как в рекламе туши) дополняли бесподобные синие серьги на тон темнее глаз. Золотые кольца разной формы сверкали на длинных пальцах, кожа имела шоколадно-персиковый оттенок, какой появляется лишь на южных курортах, и вообще, вся хозяйка зеленого авто искрилась роскошной далекой жизнью, бьющей ключом в самом центре вселенной. Есть женщины, на которых невозможно не смотреть, даже не столько потому, что все кажется в них прекрасным: от улыбки до кончиков туфель, сколько из-за их бесконечной внутренней силы, уверенности в себе и энергии жизни, что выплескивается через край, озаряя все вокруг волшебным светом, и рядом с ними и сам становишься сильнее, умнее. И хочется жить, и хочется тоже стремиться к звездам. Такую женщину и увидел Паша, с большим трудом узнавая в ней свою одноклассницу Кристи Черри - скромную ранимую девочку с бездонными глазами, в сером платьице с чужого плеча, мечтами, косичкой и потрепанными книжками. Он сел в машину, не сводя глаз с Кристины.