– О чем? – спросил он.
– О твоем… новом проекте, – Лазарев многозначительно поднял брови. – Есть некоторые маркетинговые аспекты, которые могут тебя заинтересовать.
– Я думал, "Призма" не имеет отношения к маркетингу, – осторожно заметил Максим.
– Официально – нет, – Лазарев улыбнулся. – Но, скажем так, есть пересечения, о которых стоит поговорить в неформальной обстановке.
Максим колебался. С одной стороны, разговор с Лазаревым мог принести новую информацию. С другой – это могла быть еще одна проверка. Или ловушка.
– Хорошо, – наконец согласился он. – Где и когда?
– "Белый кролик" на Цветном, в 13:00, – Лазарев хлопнул его по плечу. – Я забронировал столик.
"Белый кролик". Ресторан с таким названием после вчерашнего разговора о "кроличьей норе" казался ироничным совпадением. Или намеком?
– Буду, – кивнул Максим и вошел в лифт.
Поднимаясь на 45 этаж, он мысленно перебирал варианты. Что мог знать Лазарев о "Призме"? Насколько глубоко маркетинговый отдел был вовлечен в проект? И главное – можно ли доверять ему?
Лаборатория "Призмы" встретила его деловитым гулом голосов и жужжанием компьютеров. Савин уже был там, окруженный группой людей в белых халатах.
– А, Максим! – он махнул рукой. – Подходи. Знакомься с твоей командой.
Пятнадцать человек – восемь мужчин и семь женщин. Разного возраста, от молодых специалистов до седовласых экспертов. Все с бейджами высшего уровня доступа. Все с внимательными, изучающими взглядами.
– Это ведущие специалисты в своих областях, – продолжил Савин. – UX/UI дизайнеры, фронтенд-разработчики, психологи, нейролингвисты. Все они уже работают над "Призмой" и знают специфику проекта.
Он представил каждого по имени, но Максим запомнил лишь нескольких. Анна Соколова, ведущий UX-дизайнер, с короткими рыжими волосами и цепким взглядом. Дмитрий Верхов, руководитель группы фронтенд-разработки, высокий худощавый мужчина с нервными движениями. Елена Мирова, доктор психологических наук, специалист по когнитивным искажениям.
– А теперь, – Савин обратился к команде, – позвольте представить вашего нового руководителя. Максим Белов, директор по продуктовому развитию, а теперь и глава направления интеграции "Призмы". Под его руководством вы создадите интерфейс, который изменит мир.
Все вежливо поаплодировали. Максим кивнул, чувствуя себя неуютно под их изучающими взглядами.
– Спасибо за доверие, – сказал он. – Я уверен, что вместе мы сможем реализовать все поставленные задачи. Масштаб проекта впечатляет, и я рад быть частью команды, создающей… будущее.
Пустые корпоративные фразы давались легко – годы работы в "НеоСфере" научили его говорить правильные слова, даже когда внутри все кричало от отвращения.
– Отлично, – Савин хлопнул в ладоши. – А теперь конкретика. Максим, твой рабочий кабинет здесь, в лаборатории. – Он указал на стеклянную комнату в углу зала. – Полный доступ к технической документации, спецификациям, результатам тестов. Всё, что нужно для работы.
Он понизил голос.
– Есть только одно ограничение: все материалы доступны только в этой комнате. Никаких копий, никаких выносов информации. Система безопасности отслеживает каждое действие. Я надеюсь, это понятно?
– Абсолютно, – кивнул Максим.
– Превосходно, – Савин улыбнулся. – У меня сейчас встреча с инвесторами, так что оставляю вас. Жду первых результатов через неделю. Не подведи меня, Максим.
Он ушел, оставив Максима наедине с командой. Пятнадцать пар глаз смотрели на него, ожидая указаний.
– Что ж, – Максим прочистил горло, – давайте сначала познакомимся поближе. Мне нужно понять, кто на что способен и как мы можем наилучшим образом распределить задачи.
Следующий час прошел в обсуждении опыта и компетенций каждого члена команды. Максим внимательно слушал, задавал вопросы, делал заметки. Он должен был выглядеть как увлеченный проектом руководитель, полностью погруженный в работу.
На самом деле он внимательно изучал людей – их реакции, взгляды, то, как они говорили о проекте. Кто из них действительно верил в "Призму"? Кто просто выполнял работу, не задумываясь о последствиях? Был ли среди них кто-то, кто, как и он сам, сомневался в этичности проекта?
Анна Соколова, UX-дизайнер, казалась увлеченной чисто техническими аспектами работы. Для нее "Призма" была, прежде всего, сложной дизайнерской задачей, вызовом профессионализму. Дмитрий Верхов выглядел более циничным – он явно понимал истинную суть проекта, но его это, похоже, не беспокоило. "Работа есть работа" – читалось в его равнодушном взгляде.