Максим вопросительно поднял бровь.
– Для чего, Виктор Анатольевич?
– Для настоящего дела. – Савин едва заметно улыбнулся. – "Призма" нуждается в новой крови. Твоей крови. Поговорим об этом завтра, на закрытом совещании. А сейчас иди, очаровывай инвесторов. Особенно этого сингапурца, он колеблется.
Максим почувствовал, как внутри разливается приятное тепло. "Призма" – легендарный секретный проект "НеоСферы", о котором ходили самые противоречивые слухи. Доступ к нему имели только избранные, самый близкий круг Савина. И теперь его приглашали в этот круг.
– Конечно, Виктор Анатольевич. Я им займусь.
Савин уже отвернулся, направляясь к группе наиболее важных инвесторов, и Максим последовал в банкетный зал. Его встретил гул голосов, звон бокалов и запах дорогих духов. Официанты в белоснежных перчатках разносили шампанское и канапе, а в центре зала возвышалась ледяная скульптура логотипа "НеоСферы", внутри которой были заморожены живые орхидеи.
Максим взял бокал шампанского с подноса проходящего мимо официанта и сделал глоток. Dom Pérignon, не меньше. Виктор Анатольевич не экономил, когда дело касалось произведения впечатления.
– Хреново выглядишь, Белов, – услышал он знакомый голос за спиной. – Зеленый, как студент перед защитой диплома.
Максим обернулся и увидел Игоря Лазарева, директора по маркетингу "НеоСферы" – высокого, широкоплечего мужчину с аккуратно подстриженной бородой и цепким взглядом карих глаз.
– Пошел ты, Лазарев, – дружелюбно ответил Максим. – Презентация прошла идеально.
– Да-да, просто охуительно, – Лазарев приблизился и заговорил тише. – Только у тебя галстук съехал, когда ты американцу на вопрос отвечал. Сразу видно – нервничал.
Максим машинально поправил галстук от Brioni, хотя прекрасно знал, что Лазарев врет.
– Завидуй молча, – он отсалютовал бокалом. – Савин доволен.
– Ну еще бы, – хмыкнул Лазарев. – Ты же ему зад лижешь с таким энтузиазмом, что даже мне завидно становится.
– Зато эффективно. – Максим улыбнулся, показывая, что колкость его не задела. – Кстати, слышал новость? Меня пригласили в "Призму".
Лазарев на мгновение застыл, и Максим с удовлетворением заметил, как изменилось его лицо.
– Врешь, – выдохнул Лазарев. – Савин лично сказал?
– Только что. Завтра закрытое совещание.
Лазарев отпил из своего бокала, пытаясь скрыть зависть.
– Что ж, поздравляю, – наконец произнес он с вымученной улыбкой. – Только помни, Белов, – он понизил голос до шепота, – все, кто близко подходят к Савину, либо становятся его рабами, либо… исчезают.
– Какой ты драматичный, – рассмеялся Максим. – Сходи к своему психоаналитику, он тебе еще таблеточек выпишет от паранойи.
– Смейся-смейся, – Лазарев окинул взглядом зал. – Кстати, твоя бывшая здесь. И, судя по всему, ищет тебя.
Максим проследил за его взглядом и увидел Алису – стройную фигуру в облегающем черном платье с открытой спиной. Она стояла у окна, разговаривая с каким-то пожилым инвестором, но то и дело оглядывалась, словно выискивая кого-то в толпе.
– Блядь, – тихо выругался Максим. – Только этого мне не хватало.
– Все еще больно? – Лазарев явно наслаждался его дискомфортом.
– Иди на хуй, Игорёк, – беззлобно ответил Максим. – У тебя своих проблем хватает.
– Это точно. – Лазарев хлопнул его по плечу. – Ладно, пойду обрабатывать арабов. Удачи с Алисой. И с "Призмой".
Он отошел, оставив Максима наедине со смешанными чувствами. Алиса была его самой большой ошибкой за последние годы. Два года отношений, закончившихся полным фиаско. Бурная страсть, перешедшая в не менее бурные скандалы, а затем в холодную войну. А после их расставания она как-то незаметно перешла из отдела внешних коммуникаций в службу безопасности "НеоСферы" – закрытую структуру, о которой в компании ходили самые разные слухи.
Максим решил, что лучшей стратегией будет игнорирование, и направился к группе инвесторов из Сингапура. Однако через десять минут светской беседы он почувствовал легкое прикосновение к спине.
– Здравствуй, Макс, – голос Алисы, чуть хрипловатый, с легкой северной "окающей" интонацией, мгновенно выбил его из колеи. – Отличная презентация. Особенно понравилась часть про безопасность данных.
Максим медленно повернулся. Алиса была все так же прекрасна – точеные черты лица, светло-каштановые волосы, собранные в элегантный пучок, и эти глаза цвета виски, в которых всегда читался легкий вызов.