— Макс, у меня нет слов, — она была радостно возбуждена, — внутренняя пружинка заставляла ее подпрыгивать и приплясывать, — Вальнем еще одну?
— Достаточно пока. Наши хранилища только формируются. Фактически мы создаем себе новый силовой орган. Как бы ненароком не передавить.
— Да, ты прав, Макс. Торопиться не будем.
— К тому же там уже вечер. А нам еще возвращаться.
В межмирье легко потерять счет времени. Здесь нет дня и ночи. Здесь постоянные сумерки. Наверно, время позднее.
— Максим, ты этого пока не заметил, — сказал Шишок, — В межмирье время течет намного медленнее. А в более глубоких слоях оно вообще будто замирает. Ты можешь бродить по межмирью целые сутки, а окажется, что прошло всего несколько минут, а то и секунд.
— Что-то я разницы пока не заметил. Мы же тогда следили за стаей хрипунов, от которой прятались. Если здесь время течет медленнее, они должны были казаться будто в замедленной съемке.
— Здесь нет противоречия, — пояснил Шишок, — Вы тогда стояли возле валуна. Можно сказать на границе межмирья. У валуна разницы в течении времени почти нет.
И даже несмотря на замедленное течение времени в межмирье, на лицевую сторону Попадоса добрались только в десятом часу, и обнаружили за столиком Додю, забивающим данные в артефакт.
— Додя, ты что все еще работаешь? — поразилась Катя.
— Мне еще сто пятьдесят позиций осталось, — озабоченно сообщил Додя.
— Так иди домой, отдыхай. Завтра доделаешь.
— Не, я еще посижу… Кать, только заплатите за мой чай. А то у меня денег нет почти.
Мы с Катей устыдились одновременно. Вообще-то именно Додя подогнал нам клиента в лице Прилипа Фарфорова. Нынешний заказ от профанушек тоже пришел через его сервис. Заплатили Матвеичу за Додю, а заодно перегнали самому Доде на счет пятьдесят тысяч. По-хорошему, надо было больше, но после сегодняшних трат у нас самих на счету денег осталось немного.
Додя и этим деньгам обрадовался неимоверно.
— Пятьдесят косарей, — воскликнул он радостно, когда услышал пиликнувшее оповещение, а затем увидел смс из банка.
— Додя, мы тебе больше должны, — сказала Катя, — Сейчас просто с деньгами напряжёнка.
Пересев в машину, решили, что пора затариться продуктами. Лично мой холодильник давно опустел, и статус кормовой базы поддерживает только за счет морозилки, где еще имеется небольшой запас пельменей.
Бродя между прилавками, мы с Катей одновременно поймали себя на мысли, что думаем не столько о том, что купить домой, сколько о том, как еще расширить наш ассортимент.
— Я так понимаю, уже завтра Додя доделает интренет магазин для условий без интернета.
— Угу. Макс, как думаешь, всякие печенюшки, баранки, конфетки стоит закупить?
— Почему нет. Как минимум пробную партию взять надо. Эх… был бы у нас там холодильник, можно было бы добавить замороженное мясо, курятину и рыбу.
— И мороженное, — добавила Катя, — Наше мороженное вне конкуренции.
— И вообще всякую молочку: сметану, творог, масло, йогурты.
— Надо поговорить с Пантелеем. Наверняка у него есть артефакты магии льда. Мы бы эти артефакты сами заряжали, чтоб он на батарейки не тратился.
— Идея отличная. Надо поговорить.
— Как думаешь, Макс, нам еще нужно название для нашего магазина. Есть идеи?
— Зефир.
— Чего?
— Да вот смотрю зефир в шоколаде. Свежий.
— Макс, я про название. Хотя… зефир в шоколаде название хорошее.
— Не, надо чтобы в одно слово. Краткое. Чтоб было просто выговорить.
— Тогда просто «зефир».
— Или еще короче. Эфир.
— А что, мне нравится, — одобрила Катя, — Для интернет магазина название самое то: где взял? — В эфире!
— А кроме того эфиром философы исходно называли среду, обладающую силой воздействия, и при этом не имеющую вещественности. Для магического мира название подходящее.
— Тогда решено. Будем работать под торговой маркой «эфир».
Мы с Катей торжественно пожали друг-другу руки, ибо название — это важно. Как вы лодку назовете, так она и поплывет. Проходящие мимо покупатели, толкая перед собой продуктовые тележки, глядели на нас и прятали усмешки.
— Чего они на нас пялятся? — спросила Катя.
— Понятия не имею. Наверно, думают, что мы о чем-то поспорили на бутылку коньяку.
— Почему на бутылку? — не поняла Катя.
— Потому что мы с тобой стоим у стеллажа с дорогим коньяком.