Нормально так. Меня упрекнула, а сама не в курсе, чем занимается холдинг. Увидев скепсис на моей физиономии, Катя пояснила.
— Всяк сверчок знай свой шесток.
— Ты прямо шпаришь поговорками.
— Профессиональная деформация массовика затейника.
— Веселая работка? — уточнил я.
— Не всегда. Похороны — это тоже мероприятие… в общем, вот тебе анкета, заполняй. Потом поговорим о деталях.
Катя вышла из комнаты, оставив меня с анкетой наедине. Я начал читать анкетные вопросы и поначалу решил, что это какой-то розыгрыш или проверка на профпригодность. Мол тот, кто работает в агентстве по организации праздников и похорон, должен быть человеком стрессоустойчивым и обладать чувством юмора.
Но чем дальше читал, тем больше убеждался, что все здесь по-серьезному. И тетя Ева молодец, конечно. Как обычно зашвырнула меня в абсолютно чуждую среду без всяких пояснений. Дескать граф Кротовский должен уметь выпутываться из любых самых неожиданных ситуаций.
Начиналась анкета стандартно: имя, возраст, образование, а вот дальше шли вопросы очень специфические. «В каком возрасте вы переселились в этот мир?», «сопровождался ли переезд переносом сознания в другой тело?», «обладаете ли вы магией? Если обладаете, то какой?», «приблизительно укажите, какому веку этого мира соответствует технологический уровень вашего родного мира?». И тому подобные вопросики, вплоть до такого, где я должен перечислить законы, традиции, нормы и правила поведения родного мира, входящие в противоречие с местным законодательством и культурой'
Отодвинув от себя анкету, поднялся и вернулся в соседнюю комнату, где патлатый бацал по клавишам, а Катя просто сидела на подоконнике.
— Кать, а это все серьезно? — спросил я мрачно.
— Если ты про анкету, то да. И сразу даю совет, лучше не врать. Инквизиторы все равно докопаются до правды.
— А они кто вообще такие, эти инквизиторы?
— Специально обученные аборигены этого мира, которые знают, что мы пришельцы из других миров.
— Да, но я не совсем…
— Макс, я ж говорю, лично я тебя пытать не буду. И даже не стану читать твою анкету. У нас этого не принято. Но перед инквизиторами лучше быть честным.
— А если я не стану заполнять? Просто пойду? Поищу другое место работы?
— Поискать другое место работы можно, — ответила Катя, — Но от инквизиции тебя это не спасет. Ты засветился. Хочешь совет?
— Давай.
— Просто заполни чертову анкету и прими, что есть правила игры. Ничего страшного в этом нет. Ты ведь и сам привык косить под аборигена и не делать ничего такого, что может тебя выдать. Так?
— Так.
— Ну вот. Для тебя ничего особо не изменится.
Сказать, что я зол на тетю Еву, значит ничего не сказать. Но брыкаться поздно. Вздохнул и пошел заполнять анкету. Когда закончил, еще раз вернулся к Кате и протянул листки.
— Ну вот и чудно, — она спрыгнула с подоконника, — Кстати, знакомься, это Додя.
— Не Додя, а Давид Амврелиевич, — вскинулся юноша.
— Да-да, извини, Додя, — неискренне повинилась Катя, — Ты Давид Амврелиевич, незаконный царский отпрыск… пошли, Макс, в кабинет, поболтаем, а то видок у тебя какой-то слегка затравленный… ты вообще не знал, куда идешь?
— От слова совсем, — признался я, снова возвращаясь на посетительский стульчик в Катином кабинете.
— Это кто ж тебя так подставил?
— Тетя.
— А, понимаю. Родня — это зло. Мне из родного поместья пришлось бежать из-за дяди.
Я не стал объяснять Кате, что тетя Ева мне не родня, и, что у нее в принципе не может быть намерения меня подсидеть.
— Кать, а здесь весь холдинг такой? Из иномирцев? — я крутанул указательным пальцем, как бы очертив все двенадцатиэтажное здание.
— Весь, — подтвердила она, — Кого тут только нет. Но это ты сам потом увидишь своими глазами. Не буду портить первое впечатление.
— А холдинг случаем жилье не предоставляет? А то я прямо с самолета.
— Видать, жестко тебя тетя приперла, — с сочувствием сказала Катя, — Придумаем что-нибудь. Есть тут здание бывшего цеха, переделанное в жилой дом. Крутых апартаментов не обещаю. Но небольшой лофт найдётся.
— Спасибо. Гора с плеч.
— Сочтёмся. Сейчас бери свою анкету и иди к Натужникову в десять одиннадцать.
— Десять одиннадцать — это время?
— Это номер кабинета. Сидит на десятом этаже.
— Высоко сидит, далеко глядит?