— Сергей, есть соображения, что делать дальше? — спросил я, когда мы поехали обратно.
— Попробую подать запрос в инквизицию, чтобы инициировали расследование в отношении этой румынской дамочки, но ничего не обещаю.
— Так-то она тоже попаданка, — напомнил я, — В отношении ее тоже действует принцип презумпции виновности.
— И что? Ну выпнут ее из этого мира, как это вам поможет?
— Но расследование…
— Ты ещё не понял? Инквизиторы не будут напрягать булки. Им проще выпереть отсюда и ее, и вас. К тому же решать ее судьбу будет не наша инквизиция, а румынская. Очень может оказаться, что румыны ее прикроют.
— Почему ты так думаешь?
— Потому что румыны нам ни разу не друзья. Может, они вообще сами послали эту кузину, чтоб Прилипа прихлопнуть. Подгадить они нам никогда не откажутся.
Мы высадили Сергея у здания Сансита, но сами подниматься не стали.
— Не вижу смысла торчать в офисе, — сказала Катя, — Мы там ничего не высидим.
— Что ты предлагаешь?
— Давай ещё раз сходим в город Солнца. Раз кузина оттуда пришла и потом туда вернулась, значит ее можно там найти.
— Так себе план. Даже если мы ее найдём, предъявить ей нам нечего. Но ты права, Кать. Как говорит тетя Ева, лучше иметь плохой план, чем не иметь никакого.
Мы опять прикатили в бар. Бармен Матвеич посмотрел сквозь нас, не задержав взгляда. Видимо, примелькались уже. Прошли через портальную дверь в туалете и с изнаночного бара сразу вышли на улицу.
— Куда пойдём?
— Предлагаю пройти через дядю Борю, — предложил я, — Он подскажет, где тут кучкуются румыны.
Каморка дяди Бори оказалась заперта.
— Наверно, он работает, — сказала Катя, — Можем побродить поискать.
Мы поступили проще. Спросили у извозчика, дожидающегося клиента перед магазином. Извозчик объяснил, как пройти в сектор юго-восточной Европы.
— Я бы вас подвез, но жду клиента, — оправдался он, — А у румынов отдельного сектора нету. Они объединены с греками и этими… которые на Кипре…
— Киприотами, — подсказал я.
— Во точно, с ними… в общем вся болгарская братия там.
Мы с Катей заверили извозчика, что никуда не торопимся, что прогуляемся пешком. Не говорить же ему, что понятия не имеем, сколько стоит прокатиться на лошадке. Может статься, мы таких денег не зарабатываем. Правда, в южно-европейском секторе мы все же поинтересовались в уличной кафешке под зонтиками, можно ли расплатиться рублями за греческий салат.
Работники румынского общепита раскудахтались как курицы, которым в курятник забрел соседский кот. Посетители за столиками их поддержали. Нам пространно объяснили, что русским с рублями здесь не рады.
Я не стал уточнять, обрадуются ли они русским с евродолларами. Полагаю, что обрадуются. Европейская толерантность прямо пропорциональна платежеспособности клиента в их национальной валюте.
Сектор юго-восточной Европы оказался нисколько не больше сектора Европы северной. Там вообще была одна единственная ведущая к центру улица. По этой улице мы прошли до портальной площади… почти до площади. Близко нас не пустили. Там румынам с греками было тесно, не хватало еще русских с рублями.
— Интересно, в какие миры они отправляются? — спросила Катя, глядя на очередь, стоящую в ожидании.
— Узнаем со временем, — я пожал плечами, — Если нас отсюда не выпрут.
Мы пошли вокруг площади и пересекли иранский, а потом китайский сектор, снова оказавшись в русском. Остановились перед каменным зданием неправильной формы. Близость к площади и необходимость втиснуть его в границы сектора вынудила строителей использовать геометрию лимонной дольки, нарезанной для чая. Со стороны улицы над зданием висела ручной работы вывеска, на которой было написано интригующее название «Биржа лицевых заказов».
— Какое таинственное и непонятное название, — подивилась Катя.
— Давай, зайдем, — предложил я, — Вроде бы тут проход свободный.
Я потянул ручку массивной двери, пропустив Катю первой. Мы попали в очень большой зал. Многочисленные посетители либо толпились возле стендов с какими-то объявлениями, либо стояли в очередях у многочисленных окошек, похожих на билетные кассы.
Самый большой стенд имел крупную надпись «нацпроекты». Ниже шла таблица с названиями проектов: космос, автопром, авиапром, судостроение и т.д. Напротив каждого названия была подколота бумажка с числом.
— Что это за числа? — спросила Катя.
— По-моему это какие-то коэффициенты. Знаешь, как обозначают предполагаемую доходность акции.
— То есть здесь торгуют акциями?