— А где папан? — спросил он, окинув взглядом зал.
— Уже ушел, — ответил я.
Вольдемар пожал плечами и направился вслед за отцом.
— Макс, что делать? — негромко спросила Катя.
Я тоже пожал плечами. Кузина была еще здесь, сидела у стойки на высоком табурете, ожидая, когда для нее смешают коктейль. Мы с Катей тоже подошли к буфетной стойке. Я заказал для Кати молочный коктейль. В конце концов, сделали, что могли.
Катя пила коктейль, а я думал о том, какая обстановка сейчас в клинике Прилипа. Очень хотелось надеяться, что преступника уже поймали.
К кузине подошел мужчина европейской наружности, видимо, один из гостей. Мазнув взглядом по нам с Катей, он, видимо, решил, что мы с ней японцы, а потому свободно заговорил с ней по-русски.
— Как все прошло? — спросил он.
— Как по нотам, — ответила кузина самодовольно, — Мальчик очарован. Он все сделает.
— Я в тебе не сомневался, Дорина, — мужчина улыбнулся, а затем добавил уже строже, — А по второму вопросу? Там у тебя вышла заминка. Теряешь хватку?
— Сегодня принесут, не сомневайся.
Мужчина кивнул и ушел. Дорина допила коктейль, и тоже ушла. Я дождался, когда свой коктейль допьет Катя.
— Ну что, пойдем?
— Куда?
— Здесь нам делать точно нечего. Неплохо бы получить оплату от Боленского. Мы свою работу сделали.
Мы направились пешком из японского сектора в русскую канцелярию конклава. У меня на руке «зазвонил» медный браслет. Я поддёрнул рукав и повернул маленький рычажок.
— Сергей, мне очень жаль. Сделали, что могли.
— Вы все сделали отлично, — бодрым голосом сообщил Сергей, — Я надеялся на компромат на младшего Боленского, а вы накопали на старшего.
— Увы, они с японцем ни о чем не договорились.
— Не скажи, сам факт того, что к нему подошел тот японец, говорит о многом. А перевел ты просто отпадно. Фактически сорвал секторальный сговор.
— Ну хоть чем-то помог.
— И кстати, — продолжил Сергей с воодушевлением, — Тот мужчина, что подошёл к Дорине, тоже очень не простой типчик. Теперь у нас зафиксирован их разговор.
— Сергей, как обстановка в клинике у Прилипа? Если честно, меня это больше всего беспокоит.
— Пока все тихо. Но ты же сам слышал. «Мальчик все сделает». Ты ведь понял, что это она про Вольдемара? Не волнуйся. У меня все под контролем.
Сергей сбросил звонок, я вздохнул и уже в который раз пожал плечами. В канцелярию нас пустили по старому пропуску. Еще раз встречаться с Боленским совершенно не хотелось. Поднявшись в его кабинет, я на удачу спросил у секретаря об оплате. Как ни странно секретарь нас динамить не стал.
— Сумму могу выдать только в рублях, — сказал он, — Для кворков нужен специальный счет.
— Давайте в рублях, — радостно согласился я. Уже начал сомневаться, что Боленские вообще заплатят.
Получив сумму в рублях и расписавшись, покинули здание канцелярии.
— Зайдем к Сергею в контору? — предложила Катя, — Надо вернуть ему браслет и зажим для галстука.
— То же самое хотел предложить.
В тесной конторе ССБ Сергей сидел за столом в одиночестве. Я выложил перед ним браслет и зажим.
— Могли бы так не торопиться, — он выдвинул ящик и скинул туда артефакты, — Вы чего такие смурные? Переживаете?
— Не без этого.
— Падайте. Сейчас чаю сделаю. Такая у нас работа. Надо уметь ждать.
Мы пили чай и ждали новостей. Потом еще пили чай. Новостей не было.
— Пожалуй, мы лучше перейдем в лицевой мир, — сказал я, — Там хотя бы телефоны работают.
— А еще вас там поджидает Натужников с депортационным листом, — напомнил Сергей.
Мы с Катей остались в его конторе ждать еще, но наступил вечер, новостей не появилось.
— Нет смысла высиживать, — решил я, — Будь, что будет. Ненавижу ждать в неопределённости.
Катя меня поддержала. Сергей отговаривать не стал, мол мы уже большие. Вольны сами принимать решение. Когда вышли из бара в лицевом мире и сели в машину, я попробовал дозвониться до Прилипа. На король эстрады ответить не пожелал. А, может, его уже и в живых нет. Звонить Коле и Лехе нельзя, поскольку они на задании.
Мы с Катей поехали домой. Когда поднялись на свой четвертый этаж, увидели, что обе двери наших комнат открыты. Мы все поняли. Нас ждет инквизиция. Катя посмотрела на меня обреченно. Я отчетливо осознал, что сейчас скорее всего вижу ее в последний раз. Уже сегодня нас раскидают по разным мирам. Ей придется пожизненно садиться в тюрягу либо выходить замуж за мерзавца.
Решительно сграбастал Катю за плечи и повел обратно. Когда мы сели в машину, я озвучил сомнение, которое никак не давало мне покоя.