Охранник, запустивший нас под городской купол, протер окуляр артефакта и еще раз поглядел через него на химеру, которую я привязал сзади к багажнику велика.
— Это что у вас? — спросил он в легком обалдении.
— Да вот, подобрали дохлую химеру. Не пропадать же добру.
Охранник недоверчиво покачал головой, но больше ничего не спрашивал. Когда мы внесли химеру в лавку Пантелея, она утратила невидимость и выглядела как сильно сдутый полупрозрачный пузырь формой чем-то напоминающей рыбу. Сходство с рыбой усиливалось благодаря наличию в пасти у химеры нескольких рядов игольчатых зубов.
— Пантелей, за это можно что-то выручить? — спросил я, небрежно шмакнув химеру на его прилавок.
Пантелей ответил не сразу. Сперва он осмотрел химеру невооруженным глазом, но этим осмотром остался неудовлетворен, и вооружил левый глаз хитрым артефактом. Но и осмотр через артефакт не показался Пантелею достаточным, и он перевооружил глаз еще более хитрым артефактом.
— Это то, что я думаю? — загадочно спросил он.
— Мы не можем знать, что вы думаете, — тактично ответил я, — Но сами мы небезосновательно полагаем, что это дохлая химера.
Пантелей кивнул и еще раз осмотрел химеру.
— Дело в том, — начал он осторожно издалека, — Что эта химера может стоить от ничего до довольно дорого.
— Да ладно. В ваших прейскурантах нет более-менее четкого ценника на тушки химер? — с недоверием спросил я.
— В наших прейскурантах вообще нет химер, — ничуть не смутившись моим недоверием ответил Пантелей, — Я ни разу не слышал, чтобы кто-то добыл химеру. Прецедентов не было.
Так-то у меня нет желания таскаться с этой химерой. Без нее дел хватает. Если б я знал, что с ней все окажется так сложно, предпочел бы оставить ее в межмирье.
— Ну хорошо, может, вы подскажете, кому можно ее предложить? Мы цену заламывать не станем…
— Пять кворков, — быстро проговорил Пантелей.
— Сколько?!!
— Шесть. Шесть кворков и десятипроцентная скидка в моей лавке.
— Продано, — сказал я, тщательно стараясь не выдать своего удивления.
Глава 27
Пантелей спросил нас, в какой валюте мы предпочитаем получить расчет в рублях или кворках. Мы решили, что рубли нам удобней.
— Неплохо мы так пополнили наш расчетный счет, — сказала Катя, когда мы вышли.
— Да уж. Хоть завязывай с организацией мероприятий и переквалифицируйся в охотники. Денег больше, проблем меньше.
— А я говорил, что тушка пригодится, — самодовольно встрял Шишок.
— Ты молодец, — похвалила его Катя, — Все благодаря тебе.
— Погодите, — озадачился я, — Ты все еще видишь Шишка?
— Как ни странно, вижу, — Катя только теперь осознала эту странность, — Видение магических энергий утратила, а Шишка вижу.
— Это потому, что у нас с тобой начала устанавливаться связь, — пояснил Шишок, — Скоро ты сможешь призывать меня так же, как Максим.
Без приключений доехали до каморки дяди Бори. Он уже приделал настенные крепления, так что я повесил велосипеды, а дядя Боря проверил и убедился, что тачка свободно заезжает и выезжает. Напоследок он показал, где прячет ключ от каморки, когда уходит из дома.
Дальше уже пешком добрались до бара, где сдали артефакты. Флакон с зельем малого исцеления ожидаемо тоже пришлось оставлять на хранение. Оно и понятно. Инквизиция не может позволить, чтобы такие чудодейственные зелья от всех болезней свободно гуляли по лицевому миру.
— Все, теперь домой, — Катя завела машину и заодно включила радио, — Просплю до десяти вечера.
По радио передавали новости о том, что на Вьетнам надвигается очень мощное цунами. В стране объявлено чрезвычайное положение. Власти начали эвакуировать прибрежное население вглубь страны.
— Кать, я лучше на музыку переключу, — предложил я.
— Ага, давай. А то меня срубает от этих новостей.
Под музыку доехали до дома и разошлись по своим комнатам. У меня хватило силы воли, чтобы завести на телефоне будильник, а затем рухнул в постель и мгновенно уснул.
В половине десятого проснулся с ватной головой и минут двадцать стоял под душем, чтобы прийти в себя. Освежившись, сделал кофе для себя и для Кати. Постучался в ее дверь, гадая, проснулась она или нет.
Катя открыла сразу, но вид у нее был растрепанный. Волосы торчали в разные стороны. Сама она стала походить на девушку востока, было теперь в ней что-то от индианки.
— Кать, кофе готов.
— Семь минут, Макс. Я быстро.
На самом деле торопиться нам было не обязательно. Время еще начало одиннадцатого, до полуночи вагон времени. Так что мы не только выпили кофе, но и перекусили. А без пятнадцати двенадцать Катя уже принимала от старого авторитета очередную пачку стодолларовых купюр.