— Макс, можно я у тебя побуду? Не хочу одна оставаться.
— Конечно можно.
Катя ушла в душ, а я приготовил на скорую руку обед из того, что нашел в холодильнике. Она вышла из ванной комнаты, завернутая в полотенце. Усадил ее за стол, мы поели. Затем я тоже отправился в душ. Я предполагал, что все к этому идет, и, разумеется, надеялся, что мы окажемся в одной постели, но не думал, что это случится сегодня. Слишком уж трудный и волнительный день.
Чисто вымытый вернулся в комнату и застал Катю крепко спящей. Может, так даже лучше. Не всякое событие стоит торопить. Накрыл ее своим одеялом, себе взял диванный плед и завалился рядом с ней, на кровати для двоих места достаточно.
Проснулись по будильнику в десять вечера.
— Макс, извини, что… что не дождалась тебя из душа… срубило.
Я улыбнулся.
— Надеюсь, в следующий раз дождешься, — ответил я, за что был награжден поцелуем в щеку.
— Тогда давай пить кофе.
— Кать, у меня появилась одна мысль, связанная с татуировкой Рудика.
— Что за мысль?
— Сергей сказал, что на валуне изображена печать.
— Запирания пространства, — припомнила Катя.
— Не запирания, а замыкания пространства.
— Мне это ни о чем не говорит.
— Мне тоже. Но мне подумалось, что все беды Рудика из-за того, что у него эта печать не дорисована.
— Что ты предлагаешь? Дорисовать?
— Да.
— Макс, мы совершенно не представляем последствий.
— Думаю, хуже, чем есть сейчас, уже не станет.
— А вот я в этом не уверена. Вдруг вылезет какое-то страшное зло. Представь, каких бед оно может натворить.
— Не может, — убежденно ответил я, — Уже думал об этом. Если б оно само могло натворить бед, оно бы не нуждалось в попаданце, в исполнителе своей воли. Посуди сама, на кой бы тогда нужен был Рудик и все связанные с ним проблемы? Боги затем и используют попаданцев, потому что сами в плотном мире действовать неспособны.
— Ну ладно… допустим… как мы дорисуем Рудику этот зигзаг? Шариковой ручкой?
— Нет, надо сделать наколку.
— Для этого нужна квалификация, я уж не говорю про то, что у нас нет нужного инструмента. Где мы возьмём эту машинку?
— Придется импровизировать.
Пока Катя готовила кофе, я позвонил в Плакучую иву и озвучил старому авторитету свою просьбу. Тот совершенно невозмутимым тоном обещал посодействовать. Затем отправились к церкви. Катя вела машину, а я срочно листал интернет с запросом, как делать наколки. Посмотрев пару роликов, решил, что справлюсь. В конце концов я не на живом человеке собираюсь практиковаться.
Без десяти двенадцать мы принимали от старого вора окончательный расчет наличными. Было видно, что воры измучены бессоницей.
— Инструменты удалось найти? — спросил я.
Жорик достал из внутреннего кармана и передал мне какую-то коробку.
— Это мои личные, слышь, сегодня с Рудиком будете про живопись разговаривать?
— Можно и так сказать.
— Удачи тебе, парень, — пожелал старый авторитет.
Мы уже собирались заходить в церковь, но тут к кованым церковным воротам подъехали два микроавтобуса.
— Это еще кто? — спросил Жорик
— Цепные псы инквизиции во главе Натужниковым, — ответил я, — Постарайтесь не делать резких движений. Может, еще пронесет.
— Ваше время вышло, — пророкотал Натужников.
— Пал Палыч, побойтесь бога, — я указал на храм, — Мы с Катей должны исполнить взятые на себя по договору обязательства.
Слово «обязательства» как ни странно оказало на Натужникова правильное воздействие, он засомневался.
— Но я должен привести в исполнение постановление инквизиции, — все же настоял он.
— У нас еще есть время до рассвета, — напомнил я.
К Натужникову приблизился неизвестно откуда вышедший Сергей с Лехой и Колей.
— Максим прав, — сказал он, — Время до утра еще есть. Иначе я напишу жалобу в конклав. Вы превышаете полномочия.
Сергей с парнями встали между нами и инквизиторами.
— А мы, слышь, в синод жалобу напишем, — подключился Жорик.
Воры тоже встали рядом с Сергеем, Лехой и Колей, загораживая нас с Катей.
— А вы кто такие? — недовольно спросил Натужников.
— А мы как раз клиенты, — ответил старый авторитет, — Заказали три ночи всенощного бдения у безвременно почившего друга. По беспределу разборок не допустим.
Некоторое время псы инквизиции во главе с Пал Палычем с одной стороны и безопасники с ворами с другой стояли в напряженных позах, глядя другу на друга.
— Хорошо, — скрипнув зубами, согласился Натужников, видимо признав, что устроив стычку стенка на стенку в центре городе перед церковью, он похвалы от руководства не добьётся, — У вас время до рассвета. А потом поговорим обстоятельно… со всеми присутствующими, — последние слова прозвучали как угроза.