— Что, узнал? — усмехнулся Корж.
Воронков молчал.
— Короткая же у тебя память! А я тебя запомнил с первой встречи, с двадцать шестого года, когда помешал твоему отдыху в Батуми. Помнишь, как ты купался ночью в море и «потерял» револьвер…
Воронков не мигая смотрел в лицо Коржа. И в этом взгляде было все: ненависть, страх и угасшие надежды. Он застонал и повалился на лавку…
— Узнал! — заключил Корж.
Приступили к тщательному обыску.
Корж начал допрашивать Афанасия. Тот заикался, путался, плакал и беспрестанно сморкался в подол рубахи. В конце концов Алексей Петрович отступился от него. Пусть немного отойдет, а то все равно никакого толку не добьешься.
Перлова чем-то постучала в пол снизу. Корж спустился к ней.
— Что вы?
— Передала. Жду ответа.
— Молодчина! — радостно воскликнул Корж, в волнении потирая руки.
Разведотдел майора Инге слал ответ. Перлова стала записывать. Корж притих, неотрывно следя за быстро бегающим карандашом.
Ответ был коротким. Корж передал его шифровальщику. Тот перевел шифр:
Сообщение получено. Самолеты ждите завтра в 1:00. Организуйте встречу.
Алексей Петрович крепко стиснул кулак, энергично тряхнул им.
— Встретим!
Корж смеется последним
Лозинский пришел домой обедать. В сумке из-под инструментов принес присланные Воронковым ракетницы и патроны.
— Ну, пан Кобылко, сегодня вам предстоит провести боевую ночь!
— То есть?..
— Вы стреляли когда-нибудь из ракетницы?
— Не приходилось.
— А представляете себе, что это за штука?
— Тот же пистолет, только ствол шире.
— Ладно, я вам покажу ее и научу обращаться… Сегодня из райха прилетят наши орлы. Нужно будет указать им, куда бросать яички.
— Проще говоря, ракетами навести на цель?..
— О, вы, оказывается, не совсем отупели!
— Хм!.. — Кобылко зажег керосинку, поставил на нее чайник.
— А вы не обижайтесь, — примирительно сказал Лозинский. — Еще несколько дней, и я помогу вам вернуться в светское общество. За сегодняшнюю операцию обещаю взять вас с собой в Германию. Вы понимаете: в Германию!.. Берлин!.. Будущая столица мира!.. Обеспеченное, беспечальное житье. Будете каждый день пить шнапс и жрать сосиски. Плохо?..
— Ничего не говорю. Но как вы думаете попасть туда?
— Так же, как сюда, — по воздуху. В назначенное время и место за мной придет самолет. Несколько часов полета, и мы с вами будем гулять по Унтер ден Линден… Я сниму эту проклятую деревяшку и надену механический протез. С ним даже хромоты не заметно.
— Да-а, — задумчиво протянул Кобылко. — Шнапс и сосиски…
— Не нравится шнапс — будет шампанское. И не какое-нибудь, а настоящее, французское, Клико. Франция теперь наша, и мы выжмем ее, как лимон…
Кобылко вернул витавшего в облаках сапожника на грешную землю.
— Ладно, пан Лозинский, оставьте пока шампанское и давайте пить чай. А вместо сосисок вот вам ливерная колбаса. Наедайтесь перед полетом.
— Но-но! Я гляжу, вы начинаете шутить, и у вас это получается, как у стопроцентного дворника.
— Привычка — вторая натура.
— Нужно и натуру переламывать.
— Зачем?
— Вы, что же, таким чурбаном думаете и в Германии жить?
Кобылко снова хмыкнул.
— Сказать вам по совести, пан Лозинский?
— Ну…
— Я предпочел бы дожить свой век здесь.
— Вот как?
— Да. Заплатите мне за труды, и я пожелаю вам счастливого пути.
— И сколько же вы хотите?
— Все, что у вас останется в советских знаках…
— Ого! У вас губа не дура!
— А у вас, значит, порядочно грошей?
— И если так?..
— Не потащите же вы их с собой? Разве не нашлепают вам новых, если понадобится?
— Что вы хотите сказать?..
— Э, полно, пан Лозинский! Я не круглый дурак.
— Однако!..
— Мы ж свои люди… С деньгами я и здесь найду себе место в обществе. Чего ради будете вы возиться со мной? Я оказал вам большую услугу, сохранил жизнь. Думаю, что это стоит денег… Я пойду сегодня, куда укажете, выполню любой ваш приказ. По рукам?.. — Кобылко протянул через стол грязную ладонь с длинными, желтыми от махорки пальцами.
Лозинский не раздумывал. Сейчас можно обещать что угодно, только бы этот бывший ротмистр не продал его. А потом пустить ему в чай или водку маленькую пилюлю, и он уснет сном праведника.
Кобылко словно прочитал его мысли.
— Только играть честно, герр Лозинский. Не вздумайте меня угостить фруктовой водой.