- Что? – выдохнули Васька и Серый.
А Кощей брезгливо поморщился, словно ему под нос положили что-то вонючее.
- Ты доказал свою смелость, - продолжала Гамаюн, - А потому достоин владеть ключом от мира Яви.
Но я вдруг перебил ее:
- Твои предсказания не всегда сбываются, ведь так?
Гамаюн молча смотрела на меня своей мертвой головой. И походила сейчас на жуткую, неподвижную статую.
- Могу я обмануть судьбу? – продолжал я, - И не стать Кощеем, даже если у меня есть два ключа?
Молчание.
- Говори же! – взорвался я.
- Ваня, полегче, - испуганно зашептала царевна-лягушка.
Но я недаром получил второй ключ за смелость. Даже птица с мертвой человечьей башкой меня не пугала.
Гамаюн, наконец, по-птичьи склонила голову на бок.
- Узнаю след моих сестер. Сирин и Алконост никогда не верили в мои предсказания.
- Так что же – есть способ обойти проклятье? Может мне все-таки не суждено стать Кощеем?
Я думал о проклятье, постигшем Марью Моревну. Не хочу стать такой же бездушной машиной для убийств.
- Спроси об этом, когда закончится запас удачи.
Я даже шапку снял и бросил на землю. Как меня достали все эти путаные загадки! Причем здесь, к черту, удача.
- Не искушай судьбу, Иван. Прими свою заслуженную награду. А большего от меня не требуй. Я лишь голос судьбы, а не орудие.
С этими словами Гамаюн резко хлопнула крыльями, чуть не ослепив всех нас. Когда вспышка потухла, в моих руках оказался красивый бронзовый ключ. А сама птица исчезла.
- Не люблю эту пташку, - первым прервал молчание Кощей, - По ней гриль давно плачет.
Серый подумал о мертвой голове на вертеле и зажал лапой пасть – беднягу чуть не стошнило.
- Чего? – усмехнулся Кощей, - Мертвая голова не нравится? Ты просто не умеешь ее готовить.
Тем временем мы с Василисой рассматривали ключ. Красивый, конечно, но весьма простой. Серебряный и то покруче был. Итак, мой комплект растет. Уже два ключа. Всего один остался. Если и третий ключ окажется в моих руках, я окончательно превращусь в Кощея Бессмертного. У меня осталось совсем немного времени, чтобы понять – как обойти проклятье.
- Пора использовать его, - тихо сказала Вася.
Она указала зеленой лапкой в сторону Соловья. Серый уложил его чуть вдали под деревом. Разбойнику оставалось совсем немного, и он уже не замечал того, что у нас происходило.
В наступившей тишине я подошел к Соловью. Вместо дыхания из его груди вырывались болезненные хрипы, а рана стала больше. Еще минута, и его глаза сделались стеклянными, а рука безжизненно упала. Серый снял войлочную шапку.
- Я бы рад снять свою, - заметил Кощей, ткнув корону пальцем, - Да только сам не могу этого сделать. Ну-ка, Ваня, подсоби!
Я крепко сжал в руке второй ключ и закрыл глаза. Пора вновь активировать силы Кощея Бессмертного.
Знакомое странное чувство побежало по всему телу, словно мелкие иголочки. Я буквально чувствовал, как новая сила наполняет меня с ног до головы. Я был спокоен и уверен. Точно знал, что мне делать. Сейчас мне была подвластна сама жизнь. Я осознавал, сколько мощи в этой жизни. И одновременно – как она хрупка. Держал этот баланс внутри себя.
Вся компания наблюдала за мной и с восхищением, и с опаской. Я повернулся к ним и, посмотрев в упор на Кощея, властно протянул руку. Костлявый нервно дернулся, но мне была нужна только корона. Я мысленно звал ее.
Черная корона сама взлетела с головы Кощея и перенеслась ко мне. Уже во второй раз я почувствовал ее на своих волосах. От острых граней вырывались черные столбы, достававшие до самого неба. А вокруг моих рук заклубился черный дым.
Кладенец молчал за моей спиной, не решаясь комментировать.
Я почувствовал, что покалывание усилилось и сосредоточилось на внутренней стороне кистей. Я закатал рукава и посмотрел на свои руки. Прямо на глазах под моими ладонями, как раз на сгибе, появились две черные татушки. Они изображали знакомую руну Альгиз. На левой стороне знак, похожий на трезубец, указывал вниз, а на правой – вверх.
- Жизнь и смерть, - прошептал я.
- Скорее рождение и угасание, - также тихо поправила Васька.
Не может не подушнить, заучка.
Теперь сила Альгиз была не только в рунах, но и в моих руках. Я направил правую руку в сторону бездыханного Соловья. Руна на моей коже засверкала. Одновременно набежали темные тучи, поднялся ветер. Мои спутники беспокойно оглядывались. Но я бы абсолютно спокоен.
Когда послышался раскат грома, Соловей резко распахнул глаза и шумно вдохнул. Рана на его груди затянулась сама собой, и он с удивлением ощупывал свое здоровое тело.