Он поднял трезубец над моей головой, и тот угрожающе засветился.
Тут я интуитивно почувствовал неладное. Но слишком поздно, пока я оборачивался, смертоносный луч уже летел прямо в меня. Однако в последнюю секунду мелькнула яркая вспышка, буквально оттолкнувшая жуткую водную фигуру. Царь вскрикнул, его рука дрогнула. И золотой луч ударил по берегу, в паре шагов от меня. Удар прожег землю. Я отскочил в сторону от звука и почувствовал, как меня осыпало дождем из песка.
Царь с позором скрылся в морской пучине. Он сам не понял, что произошло, но сражаться дальше не решился. Я тоже ошалело оглядывался, не видя ничего перед собой. Я догадался, что русалки или морской царь попытались напасть на меня. Но что-то спасло мою ослепшую голову.
Этим «что-то» оказалась Жар-Птица. Она опустилась на берег рядом со мной и приняла сексуально-человеческий облик. В этот момент к нам уже спешили Кощей, Серый (успевший взобраться на седло Бури) и Соловей с Васькой на руках.
- Ну этот морской царь, ну гад! – возмущался Серый, - Никак не угомонится.
Вся толпа обступила меня. Я это понял по звукам, но не мог разобрать лиц. Только сплошная, подвижная пелена. Все с удивлением наблюдали за мной. Ведь я смотрел куда-то в сторону.
- Ваня, что случилось? – с тревогой спросила Васька, - Ты что, не видел царя? И что эта швабра здесь делает?
Волосы Златы от ярости вспыхнули настоящим огнем, но тут же потухли. Сумела взять себя в руки. Тем более что недавняя соперница была сегодня явно не в форме. Злата узнала ее только по голосу.
- Молчала бы, земноводное! – зло усмехнулась она, - Я смотрю, ты успела позеленеть за это время, Василисушка. Лягушкой тебе явно лучше.
Я также узнал знакомый голос.
- Злата?
- А ты думал – кто? Горыныч в пальто? Да что с тобой, Ваня?
Кощей отодвинул Злату в сторону и помахал рукой перед самым моим носом. Я никак не отреагировал.
- Да он же ослеп!
Все громко ахнули.
- Не может быть! – горестно воскликнул Серый.
- Это из-за меня что ли? – пробормотал Соловей.
Василиса и Злата молча таращились, не зная, что сказать.
- Хо-хо! – продолжал Кощей, - Но лучше бы ключ забрал у тебя язык, уж больно он у тебя острый.
Я оттолкнул Кощея и попытался повернуться в сторону Жар-Птицы.
- А ты что здесь делаешь, Злата? Ты ведь должна была следить за Тридевятым Царством.
- Да скука это смертная – заниматься государственными делами. А я так и знала, что пригожусь тебе, Иван. Прямо сердцем чувствовала, что попадешь в беду.
Вася при этом демонстративно фыркнула. Но никто не обратил на лягушку внимания.
- Вот теперь и вернула должок, - грустно улыбнулась Златка.
- Да кто же царством теперь управляет?
- Не переживай. Там Емеля и дьяк, они прекрасно со всем справляются. А сам город охраняют лесные разбойники до твоего возвращения. Только вот плохие новости у меня все равно есть…
Снова плохие новости? Что-то я уже начал уставать от них. Какая новость может быть хуже той, что я потерял зрение?
Не успел я спросить, что случилось, как услышал рядом с собой скрипучий голос старухи в черном. Она незаметно появилась, и все только сейчас заметили ее сгорбленную фигуру.
- Будет теперь твоими глазами Жар-Птица!
Глава 26
- Опять эта проклятая старуха, - проворчала себе под нос царевна-лягушка.
Увидев Марью, Кощей задрожал, побледнел еще сильнее и отступил. Ах, как жаль, что я не вижу его выражение лица.
Старуха прошла мимо всей компании, опираясь на свою деревянную палку. Остановившись прямо перед Кощеем, она заглянула ему в глаза.
- Вот и встретились снова. Видишь, кем я стала по твоей милости.
- Вы, верно, ошиблись, дамочка, - пролепетал Кощей, - Спутали меня с другим черноволосым красавцем атлетического телосложения.
- Знаю, что твоей вины в том не было, - спокойно продолжала Марья.
Кощей взглянул на нее с удивлением.
- Значит, ты не собираешься мстить?
Старуха в ответ рассмеялась своим скрипучим смехом.
- Ну что ты, куда мне уже кому-то мстить. От былой силы остались одни крупицы. Да и тьма ушла из моей души. Так что я скорее должна сказать тебе спасибо.
Серый наклонился к Соловью и Василисе.
- Кто-нибудь понимает, о чем это они? И что это вообще за бабуся?
Старуха тем временем отвернулась от Кощея и подошла ко мне.
- Бедный молодец…
В ее голосе было столько искреннего материнского сочувствия, что я невольно проглотил комок в горле. Кажется, меня впервые в жизни кто-то пожалел. Ведь отца я вообще не знал. А мать умела только орать трехэтажным. Другой родни у меня не было.