Кошевой Запорожской Сечи.
Глава первая. Переяславская рада.
С тех памятных событий лета 1652 года, когда после неудачи казаков под Берестечком Серко возвратил свой полк на Дон, прошло больше семи лет, срок и сам по себе не малый, да к тому же богатый событиями, изменившими судьбу всего малороссийского края. Сам Серко оказался причастным к ним лишь косвенно, так как остался зимовать на Дону , поэтому в сражениях при Белой Церкви и Батоге не участвовал. В родные места он возвратился только к осени 1653 года, когда Хмельницкий с войском стоял под Жванцем, а Тимофей Хмельниченко погиб в Сучаве и Богун доставил его тело в Чигирин. Пропустив эти события ,Иван накоротке повидался с матерью и, узнав о том, что Ислам -Гирей в очередной раз подвел Хмельницкого, заключив сепаратный мир с королем, отправился в Чигирин. Последнее время Иван проводил наНизуу , где уже знали о готовящемся присоединении Войска Запорожского под царскую руку, поэтому запорожцы выбрали его представителем Сечи для участия в предстоящей раде. В Чигирине он и встретился с гетманом, который обрадовался его появлению и произвел в полковники Корсунского полка, где оказалось вакантное место.
-Все ,друже Иван,- сказал Богдан, правда, не особенно радостным голосом,-пора метаний наконец закончилась. Царь берет нас под свою руку. Я уже отправил Богуна в Переяславль встречать царского посланника Бутурлина и по его приезду мы все тоже съедемся туда на раду.
То что гетман не особенно радуется грядущему переходу под царскую руку Ивану было понятно. За шесть лет со времени начала восстания против поляков гетман и старшина чувствовали себя на отвоеванной территории полноправными хозяевами и условия Зборовского мира их и казаков, вошедших в реестр, вполне устраивали. Однако разгром под Берестечком и условия навязанного Потоцким Белоцерковского мира возвратили их в положение, существовавшее до 1648 года, превратив по сути в городовых казаков, вынужденных помогать ляхам угнетать собственный народ. Правда, победа под Батогом, благодаря которой в южно русских землях не осталось регулярных польских войск изменила ситуацию, но не надолго. Новая неудача под Жванцем в очередной раз показала, что всеми своими успехами, начиная от Желтых вод казаки обязаны исключительно татарам, а сражения у Зборова и под Жванцем убедительно подтвердили, что Хмельницкий никакой не союзник хана, а всего лишь его вассал, мнение которого сюзерену не особенно интересно. Именно под давлением сложившихся обстоятельств Хмельницкий и вынужден был строить хорошую мину при плохой игре, приветствуя решение царя Алексея Михайловича принять Войско Запорожское под свою руку с большой пышностью встретить царских посланников.
Однако, планы гетмана оказались слегка нарушенными. Бутурлин уже 23 декабря прибыл в Переяславль, где с большой помпой его встретил Павел Тетеря, а сам гетман, генеральная старшина и представители казацких полков правого берега, вынуждены были задержаться из-за неустойчивой погоды на Днепре. Наконец, 7 января все собрались в Переяславле и после короткой встречи с царским посланником, гетман в ту же ночь созвал полковников и старшину на малую или тайную раду.
Все уже и так знали, что царь Алексей Михайлович берет Войско Запорожское с городами и селами под свою руку, поэтому гетман не стал подробно останавливаться на этом, сразу перейдя к сути дела.
-Прежде чем принять окончательное решение, хочу чтобы каждый высказал свое мнение по поводу того переходить нам под царскую руку или же оставаться под властью Речи Посполитой, а может есть смысл принять предложение турецкого султана, который уже не первый год предлагает нам свой протекторат.
Наступило продолжительное молчание. Все присутствующие, как и сам гетман, хорошо знали, что продолжать с поляками борьбу, которая длится уже скоро шесть лет, становится все труднее и труднее. Украинские города пустеют, население бежит за Днепр в московские пределы, единственный союзник- крымский хан ведет свою игру и очень ненадежен, хотя без поддержки татар запорожцы проиграли бы даже первое сражение под Желтыми водами. Было также понятно, что поляки не прекратят военных действий и, собрав новые силы, уже нынешней весной пойдут на них войной. Свои плюсы были в переходе под руку султана, но серьезным препятствием являлся вопрос веры, казацкая чернь и южнорусский народ не примут мусульманского владычества.
Первым взял слово полтавский полковник Пушкарь, один из тех, кто вместе с Хмельницким являлся организатором казацкого восстания весной 1648 года.
-Возврата к прежней жизни у нас нет,- сказал он,- ляхи не успокоятся, пока не уничтожат все наши вольности, а нас самих не превратят в рабов. Турки-басурманы, если мы станем вассалами султана, нас не поддержит не только народ, но и чернь. С московитами у нас одна вера, множество наших людей уже давно нашли защиту на Слободщине, где живут мирно и спокойно. Раз белый царь соизволяет принять Войско Запорожское под свою руку, то так тому и быть.
Большинство остальных полковников и старшины, хотя и не без колебаний, поддержали Пушкаря, но Иван Богун выступил против.
-Вы хотите сменить одно ярмо на другое,- резко заявил винницкий полковник.- Царь, может, и добрый, но бояре и воеводы его мало чем отличаются от польских магнатов и будут использовать казаков, как пушечное мясо.
После Берестечка Богун пользовался у казаков большим авторитетом, а сам гетман ценил его за верность и то, что тот никогда не пытался оспорить его власть. Поэтому многие, если не явно, то молчаливо согласились с винницким полковником.
Узнав, что Бутурлин будет требовать принести присягу царю, а царь, ответной присяги войску приносить не станет, заколебалась и часть остальных.
-А предусмотрено ли составление договора с условиями, на которых Войско перейдет под царскую руку?- поинтересовался генеральный судья.
-Нет,- ответил Богдан,-царь просто издаст об этом свой указ, но включит туда пункты наших предложений, которые мы представим в Москву. Имеется в виду численность реестра, порядок взыскания налогов и так далее. Но выработкой наших условий займемся позже, когда пройдет рада.
Затихшие было споры вспыхнули с новой силой. Богун и брацлавский полковник Сербин заявили, что приносить присягу царю не будут, Серко поддержал их от имени Запорожской Сечи.
Но большинство генеральной старшины, успевшей за годы военного лихолетья почувствовать себя новой украинской шляхтой, опасались потерять приобретенные богатства, понимая, что в случае возвращения польских панов им не удастся сохранить вновь приобретенный статус, поэтому не возражали перейти под царскую руку. Средний слой старшины- сотники и есаулы вообще в большинстве своем считали, что речь идет о равноправном союзе с Москвой, а не о переходе в московское подданство.