Большой город держится на работе. Токио – это то место, где стоит хоть на секунду перестать работать, и тебя тут же проглотят и забудут. Это, видно, и случилось с теми бедолагами, что сидят по паркам на своем дешевом синтетическом брезенте и бухают до одури. Большинство из них наверняка просто не смогли все время идти в ногу с городом.
Большой город не отдыхает. Ни за что и никогда!
В особенности по ночам. Сон – это всего лишь то, что Токио совмещает с работой. Самое сонное время в Токио – примерно в половину пятого утра. В этот час только-только начинает светать, еще работают ночные такси: одни мчат людей с утра пораньше на работу, другие развозят поздних гуляк по домам. Поезда еще не пошли, но каких-то тридцать минут – и они бодренько почухают по рельсам, будто и не отдыхали. Единственное, что может ненадолго притормозить их ход, – это какой-нибудь «прыгун». Очередной жалкий неудачник, не сумевший угнаться за большим городом… Они спрыгивают на рельсы, надеясь таким образом очутиться в лучшем мире. А железнодорожная компания затем предъявляет иск к семье погибшего. Предполагается, что это как-то удержит потенциальных «прыгунов» от срыва расписания движения поездов, ведь Токио терпеть не может, когда что-то выбивается из графика. Но, похоже, для некоторых это не такой уж сдерживающий фактор. К тому же у некоторых, быть может, даже нет семьи, которой можно было бы предъявить подобный иск. Что терять им в таком случае, не так ли?
Наш город – одна из самых крупных в мире тюрем. Тридцать миллионов населения!
Совсем иное – город, где я вырос!
Не поймите меня неправильно: Осака – тоже довольно большой город. Однако живущие там люди как-то умеют расслабляться. И нормально общаться друг с другом умеют. И во всем находить позитив. Токио слишком уж серьезно относится к себе! И на это есть веская причина: это и впрямь весьма нешуточное место.
Я знаю, почему приехал в этот город. Привела меня сюда любовь.
Но частенько, тащась на работу в поезде с тяжелого бодуна, я задаюсь вопросом: «Что, собственно, держит меня здесь с тех пор, как мы с ней развелись?»
Приехав в свою контору, я сразу понял: что-то не так. Дверь в офис оказалась открыта. Таеко должна была прийти попозже, так что это определенно была не она. Я медленно прокрался к двери, толкнул ее, и петли издали жалобный скрип. Замок болтался на двери. Значит, взломали…
Затаив дыхание, я на цыпочках, как можно тише пробрался через приемную и вошел в кабинет. В стекле окна отразился некто невысокий и коренастый. Он держал в руках целую пачку фотографий, относящихся к разным моим делам, и тщательно их просматривал.
История стара как мир: кто-то пытается выкрасть улики.
Тихонько просочившись мимо двери, я уставился на стоящего в моем кабинете незнакомца в балаклаве и кожаных перчатках. На нем были голубые джинсы и футболка с надписью «Криминальное чтиво». Несмотря на мое появление, он продолжал внимательно проглядывать снимки, как будто меня не замечал.
– Могу я вам чем-то помочь? – спросил я.
Незнакомец вскинул голову, однако увидеть я смог лишь глаза и рот. Губы были сосредоточенно сжаты в трубочку, в глазах как будто читалось удивление, хотя ощущалось и нечто еще. Несколько мгновений мы просто стояли посреди кабинета, глядя друг на друга и тяжело дыша. Оба выжидали. Со станции послышался мелодичный звонок, возвещавший об отправлении очередного поезда. С улицы раздавался крикливый мужской голос, громко зазывавший публику в новое интернет-кафе. Кроме того, ровным приглушенным фоном доносились звуки дорожного движения. В какой-то момент взгляд человека в маске метнулся к двери, и мои глаза непроизвольно последовали за ним. Когда я вновь посмотрел на незнакомца, в меня уже летел какой-то предмет. И, приближаясь ко мне, он резко расширялся в воздухе. Я инстинктивно поднял руку, почувствовал глухой удар, и тут же что-то с шелестом разлетелось вокруг: увесистая стопка фотографий врезалась мне в руку и лицо. Одна из них порезала мне щеку. Тут же мощный толчок сбил меня на пол. В открытой двери кабинета я увидел лишь быстро исчезающий темный силуэт.
– Да, вот тебе и с добрым утром! – пробормотал я. Проведя ладонью по щеке, обнаружил кровь.
Я откинулся на спину и еще некоторое время лежал в окружении сотен глянцевых бумажных прямоугольничков, каждый из которых являл зримое свидетельство чьего-то предательства.
Когда в офис пришла Таеко, я почти все прибрал. За годы работы у меня бывало много подобных вторжений, но ей вовсе незачем знать о каждом из них. Это был вполне стандартный и предсказуемый шаг со стороны супруги или супруга, которому стало известно, что его половинка имеет на него компромат. Они нанимают кого-то со стороны, чтобы завладеть доказательствами собственной измены, собранными частным детективом. Вот только эти взломщики не в курсе, что я всегда делаю по несколько копий материала. Моя бывшая убедилась в этом на собственном горьком опыте, когда заплатила какому-то кретину, чтобы тот выкрал у меня собранные против нее фотографии.