БРИК (роняет костыль): Я уронил костыль. (Он уже не вытирает голову, но еще стоит у полотенцесушителя в белом махровом халате.)
МАРГАРЕТ: Обопрись на меня.
БРИК: Не хочу. Дай мне костыль.
МАРГАРЕТ: Обопрись на мое плечо.
БРИК (неожиданно вырываясь): Не хочу я опираться на твое плечо, дай мне костыль! Ты дашь мне костыль, или мне на четвереньках ползти…
МАРГАРЕТ: Вот он, вот, возьми! (Резко протягивает ему костыль, почти толкая его.)
БРИК: Спасибо…
МАРГАРЕТ: Не стоит кричать друг на друга. В этом доме стены имеют уши… (Брик, хромая, идет к бару.) Давно ты так не кричал на меня, Брик… Что-то в тебе надломилось… Это хороший знак. У игрока обороны сдают нервы.
БРИК (оборачивается и безучастно улыбается ей со стаканом в руке): А его все нет, Мегги.
МАРГАРЕТ: Кого?
БРИК: Щелчка, который я слышу, когда нагружаюсь до нормы. А после – полный покой… Ты не сделаешь мне одолжение?
МАРГАРЕТ: Может быть: Какое?
БРИК: Просто говори потише.
МАРГАРЕТ (хриплым шепотом): Я сделаю тебе такое одолжение, могу и совсем замолчать, если ты тоже сделаешь мне одолжение и забудешь о выпивке, до конца сегодняшнего торжества.
БРИК: Какого торжества?
МАРГАРЕТ: Дня рождения Большого Папы.
БРИК: А сегодня день его рождения?
МАРГАРЕТ: Ты прекрасно знаешь!
БРИК: Но я совершенно забыл.
МАРГАРЕТ: Так я тебе напоминаю…
Они оба ведут себя, как пара мальчишек после ожесточенной драки: тяжело дышат и подозрительно поглядывают друг на друга издалека.
БРИК: Твоя взяла, Мегги.
МАРГАРЕТ: Черкни только пару слов на этой открытке.
БРИК: Сама напиши.
МАРГАРЕТ: Это твой подарок и рука должна быть твоей. Свой я ему уже отдала.
Напряженность между ними вновь возрастает, голоса вновь становятся пронзительными.
БРИК: Я не покупал ему подарка.
МАРГАРЕТ: Я купила за тебя.
БРИК: Ты покупала, ты и пиши.
МАРГАРЕТ: А он пусть поймет, что ты просто забыл о его дне рождения?
БРИК: А я и забыл.
МАРГАРЕТ: Так нечего об этом трезвонить.
БРИК: Не хочу его обманывать.
МАРГАРЕТ: Напиши: «С любовью, Брик» – вот и все: ведь надо.
БРИК: Раз не хочу – значит, не надо. Ты все время забываешь про условия, на которых я остался с тобой.
МАРГАРЕТ (выпаливает раньше, чем успевает подумать): Ты остался со мной! Ты остался со мной! Да мы просто сидим в одной клетке!
БРИК: Ты должна соблюдать условия.
МАРГАРЕТ: Их невозможно выполнить!
БРИК: Тебя никто не заставляет…
МАРГАРЕТ: Тише! Кто там? Кто там за дверью?!
В холле раздаются шаги.
МЕЙ (за дверью): Можно зайти на минутку?
МАРГАРЕТ: Ах, это ты, Мей! Конечно, заходи, доргая!
Входит Мей, неся над головой снаряжение для стрельбы из лука для женщин.
МЕЙ: Брик, это твое?
МАРГАРЕТ: Да нет же, Мей, это приз Дианы – Охотницы. Я выиграла на соревнованиях в колледже.
МЕЙ: Разве можно оставлять без присмотра такие штуки в доме, где полно детей? Дети с нормальным развитием обожают играть с оружием.
МАРГАРЕТ: «Дети с нормальным развитием», если они воспитаны, не хватают чужие вещи.
МЕЙ: Мегги, милочка. Если бы у тебя были дети, ты бы поняла, как смешно звучат твои слова. Будь добра, запри это, а ключи убери подальше.
МАРГАРЕТ: Не бойся, Мей, твоим детям ничто не угрожает. У нас с Бриком есть лицензии на охоту с луком и стрелами. Как только откроется сезон, мы поедем на озеро охотиться на оленей. С собаками, бегом, по лесам… (Уходит со снаряжением в чулан.)
МЕЙ: Как твоя нога, Брик? Болит?
БРИК: Не болит. Только чешется.
МЕЙ: Ах, Брик, как жаль, что тебя не было в гостиной после ужина. Дети устроили концерт. Полли играла на рояле, Бастер и Снни – на ударных. А потом потушили свет и Дикси и Трикси танцевали на пуантах, все в блестках, словно феи! Большой Па буквально сиял от счастья!
МАРГАРЕТ (из чулана, с коротким смешком): Что ты говоришь! Я не прощу себе, что мы пропустили такое удовольствие! (Выходит из чулана.) Мей, все хочу спросить у тебя. Почему ты дала твоим детям собачьи клички?
МЕЙ: Собачьи?
Маргарет произносит свою реплику, направляясь поднять бамбуковые шторы, так как закатные лучи уже не так ярки. По дороге она подмигивает Брику.
МАРГАРЕТ (сладким голосом): Дикси, Трикси, Бастер, Санни, Полли! Четыре собачонки и попугай… Так и просятся в цирковой номер!
МЕЙ: Мегги! (Маргарет оборачивается к ней с улыбкой.) Откуда у тебя эти кошачьи ужимки?
МАРГАРЕТ: А я и есть кошка! Ты что, шуток не понимаешь?
МЕЙ: Я обожаю, но только остроумные. Ты прекрасно знаешь их настоящие имена. Бастер – это Роберт, Санни – Сандерс, Трикси – Марлена, а Дикси… (Кто-то зовет ее снизу: «Мей, Мей!», она бросается к двери.) Меня зовут, антракт кончился!
МАРГАРЕТ (после того, как дверь за Мей закрылась): Интересно, а как на самом деле зовут Дикси? Неужели я действительно так похожа на кошку? Но почему меня гложет зависть и терзает желание? Брик, я достала твой вечерний шелковый костюм и рубашку с монограммой. А в манжеты вставила чудесные запонки с сапфирами.
БРИК: Как же я надену брюки на гипс?
МАРГАРЕТ: Наденешь, я тебе помогу.
БРИК: Нет, я не буду одеваться, Мегги.
МАРГАРЕТ: Ну, надень хоть белую шелковую пижаму.
БРИК: Это можно.
МАРГАРЕТ: Спасибо. Большое спасибо, что вы соизволили снизойти.
БРИК: Не стоит благодарности.
МАРГАРЕТ: Брик! Сколько еще может длиться это наказание? Разве я не отбыла свой срок? Могу я подать прошение о помиловании?
БРИК: Мегги, не порть удовольствие. Последнее время мне часто кажется, будто ты только что прибежала наверх предупредить о пожаре, так звучит твой голос.
МАРГАРЕТ: Не удивительно. Совсем не удивительно. Если бы ты знал, что твориться со мной, Брик! (Внизу дети и взрослые поют песню «Моя дикая ирландская роза».) Я все время чувствую себя кошкой на раскаленной крыше.
БРИК: Так спрыгни с крыши, Мегги, спрыгни! Кошка всегда приземляется на все четыре лапы! И знаешь что – заведи себе любовника!
МАРГАРЕТ: Удивительная мысль и главное – оригинальная, но для меня другие мужчины пока не существуют! Закрою глаза – и снова вижу тебя! Хоть бы ты подурнел, Брик, растолстел, что ли, все было бы легче. (Открывает дверь в холл, прислушивается.) Концерт еще в полном разгаре! Браво, уроды, браво! (Со злостью захлопывает дверь и запирает ее на ключ.)