– Был один очень важный пакет, который, как мы думаем, ваш брат мог передать кому-то, чтобы его доставили домой. Он заходил к вам в отель в тот день, я имею в виду день начала революции.
– Я знаю. Он оставил записку. Но в ней ничего не было, только какая-то глупость насчет игры в теннис или в гольф на следующий день. Наверное, когда Боб писал эту записку, он не мог знать, что ему придется улететь с принцем в тот же день.
– Это все, что там было сказано?
– В записке? Да.
– Вы сохранили ее, миссис Сатклифф?
– Сохранила ли я записку, которую он мне оставил? Нет, конечно. Она была совершенно обычной. Я ее порвала и выбросила. Зачем мне было ее хранить?
– Незачем, – ответил О’Коннор. – Мне просто пришел в голову один вопрос…
– Какой вопрос? – сердито спросила миссис Сатклифф.
– Не было ли в этом письме скрыто какое-то другое сообщение? В конце концов, – он улыбнулся, – существует такая вещь, как невидимые чернила, знаете ли.
– Невидимые чернила! – с отвращением воскликнула миссис Сатклифф. – Вы имеете в виду те, что используют в шпионских историях?
– Да, боюсь, я имел в виду именно это, – извиняющимся тоном признался О’Коннор.
– Какой идиотизм, – возмутилась миссис Сатклифф. – Я уверена, что Боб никогда бы не использовал невидимые чернила. Зачем ему это? Он был милым, разумным, прозаичным человеком… – Слеза опять скатилась по ее щеке. – Ох, господи, где моя сумочка? Мне нужен носовой платок. Наверное, я оставила ее в другой комнате.
– Я вам ее принесу, – предложил О’Коннор.
Он прошел в соседнюю комнату и резко остановился, увидев молодого человека в комбинезоне, склонившегося над чемоданом. Тот выпрямился и посмотрел на него с испуганным видом.
– Электрик, – поспешно произнес молодой человек. – Здесь не в порядке освещение.
О’Коннор щелкнул выключателем.
– Мне кажется, оно в полном порядке, – вежливо заметил он.
– Наверное, меня по ошибке послали не в тот номер, – сказал электрик.
Он схватил свои инструменты и быстро выскочил в коридор через другую дверь.
О’Коннор нахмурился, взял сумочку с туалетного столика и отнес ее миссис Сатклифф.
– Извините, – сказал он и взял телефонную трубку. – Говорят из номера триста десять. Вы посылали сюда электрика проверить освещение в этом номере? Да… Да, я подожду.
Дерек подождал.
– Нет? Я так и думал. Нет, все в порядке.
Он положил трубку, повернулся к миссис Сатклифф и сказал:
– Все лампы здесь в полном порядке. И администрация не посылала сюда электрика.
– Тогда что здесь делал этот человек? Это был вор?
– Возможно.
Миссис Сатклифф поспешно заглянула в сумочку.
– Из сумочки он ничего не взял. Деньги на месте.
– Вы уверены, миссис Сатклифф, совершенно уверены, что ваш брат ничего не давал вам, чтобы вы отвезли это домой, уложив вместе со своими вещами?
– Совершенно уверена, – ответила миссис Сатклифф.
– Или вашей дочери – ведь у вас есть дочь?
– Да. Она внизу, пьет чай.
– Не мог ли ваш брат что-то дать ей?
– Нет, я уверена, что не мог.
– Есть еще одна возможность, – сказал О’Коннор. – Он мог спрятать что-то в вашем багаже, среди ваших вещей в тот день, пока ждал вас в вашем номере.
– Но зачем Бобу делать подобные вещи? Это звучит просто абсурдно.
– Это не так абсурдно, как кажется. Возможно, принц Али Юсуф дал кое-что вашему брату, чтобы тот сохранил это для него, а ваш брат решил, что эта вещь будет в большей безопасности среди ваших вещей, чем у него самого.
– Мне это кажется совершенно невероятным, – ответила миссис Сатклифф.
– Скажите, вы не возражаете, если мы поищем?
– Поищем в моем багаже, вы хотите сказать? Распакуем его? – Произнося это слово, миссис Сатклифф просто взвыла.
– Я понимаю, – сказал О’Коннор. – Ужасно просить вас об этом. Но это может оказаться очень важным. Я мог бы помочь, знаете ли, – убедительным тоном продолжал он. – Я часто укладывал вещи моей матери. Она говорила, что я очень хорошо это делаю.
Дерек пустил в ход все обаяние, которое полковник Пайкэвей считал одним из его достоинств.
– Ну, ладно, – сдалась миссис Сатклифф. – Полагаю… Если вы так говорите… то есть если это действительно важно…
– Это может быть очень важно, – заверил ее О’Коннор. – А теперь, – он улыбнулся ей, – давайте начнем?
Через три четверти часа Дженнифер вернулась после чаепития. Она оглядела комнату и ахнула от удивления:
– Мамочка, что ты сделала?
– Я распаковала вещи, – сердито ответила миссис Сатклифф. – А теперь мы их снова укладываем. Это мистер О’Коннор. Моя дочь Дженнифер.