– Да, но в этом есть свои плюсы, господин президент. Мы все добьемся своих целей, но при этом никто и никогда не узнает о существовании данного проекта. Никто не будет их искать. Они просто выполнят свое предназначение – для вас свое, для науки другое – и исчезнут. Бесследно. Что, надо сказать, очень удобно. Если все пройдет успешно, мы вполне могли бы поставить дело на поток, и армия ваша будет пополняться бесперебойно.
Эндрюс посмотрел на генерала, а затем и на профессора, думая, не сошли ли те с ума.
– Это же безумие! А что насчет… чувств самих этих людей? И вообще…
– То, что ты не знаешь, не может тебя ранить, – парировал Мортон, пожимая плечами.
– Нет! – резко произнес президент, подходя к столу и снова садясь в кресло. – Это чистой воды безумие.
Мортон кинул быстрый взгляд на генерала, и Уильямс вновь вступил в разговор.
– Отнюдь, господин президент. Я прошу вас подумать как следует. Это, главным образом, в ваших интересах. Если отношения с Тесмором продолжат развиваться по сегодняшней схеме, вы можете попрощаться с остатками власти. Король постепенно приберет вас к рукам и сделает своей марионеткой, а Беловодье – своей колонией. Если же вы будете сопротивляться, то король приложит определенные усилия, и, сговорившись с вашим парламентом, вам объявят импичмент. Это на самом деле не так трудно организовать, знаете ли. Тем более что недовольство народа растет. Вы ведь в курсе того, как Тесмор поступил с Пустынными землями? Такой же конец наступит и для нас, если только мы не сделаем ход конем и не займем Эдварда проблемами в его собственном королевстве. В противном случае для наших людей наступит конец. Для вас наступит конец.
В словах генерала была своя правда. Положа руку на сердце, Эндрюсу претила идея проекта, продвигаемого уже столько лет генералом, однако он обязан был позаботиться о своих людях и о своей семье. Ну, и, конечно же, ему не хотелось отдавать столь полюбившееся ему президентское кресло кому бы то ни было. Власть ведь сродни наркотику; она развращает, вскрывает самые низменные человеческие пороки и порождает ненасытность. Однажды вкусив ее, ты уже никогда не удовольствуешься меньшим, но всегда будешь хотеть только больше.
На этот раз тишина в кабинете стояла особенно долго.
Наконец, президент поднял глаза, взглянул поочередно на генерала и профессора и, кашлянув, бросил:
– Хорошо. Мы поступим следующим образом. Мортон, жду вашего доклада завтра после обеда. Высшая степень секретности, вы меня поняли? О полном ходе проекта и его целях должно знать весьма ограниченное количество людей. Под вашу ответственность, Уильямс. Докладывать о ходе проекта лично мне.
Уильямс и Мортон переглянулись. В глазах обоих мелькнул победный огонек.
– Есть, сэр.
Глава I. Часть 1
Глава I. Часть 1
БЕЛОВОДЬЕ
2064 год н.э. (или тридцатый год с начала Пост-ядерной эпохи)
Было раннее воскресное утро, и потому на стадионе было необычайно пустынно. Впрочем, и в будние дни здесь занималось не более пятнадцати человек, которые по утрам в воскресенье – единственный свободный от изнурительных тренировок и занятий день – предпочитали спать подольше.
Все, кроме Тома.
Худенький юноша с прямыми темно-каштановыми, почти черными волосами, падающими на лоб, на вид лет семнадцати вышел на стадион и, вскинув светлые глаза, взглянул на несущиеся по сумрачному небу густые тучи. Его глаза неизменно приковывали любой взгляд, ибо было в них нечто необычайное, цепляющее. И только внимательно присмотревшись, можно было заметить, что если правый глаз его был чисто янтарного цвета, то левый был наполовину голубой.
Несмотря на то, что солнце уже взошло, на улице было еще довольно темно и прохладно. Тома это, однако, совершенно не смущало. Он не без удовольствия размялся и стал совершать обычную для него ежедневную пробежку.
Бегать Тому нравилось. Он бегал ежедневно и считал это неотъемлемой частью своего дня. После пробежки казалось, что разум его будто бы… проясняется. Бег позволял ему упорядочивать собственные мысли. А в последнее время мыслей было чрезвычайно много.
Сколько себя помнил, Том жил в специальной закрытой школе. Они жили здесь с остальными ребятами с самого рождения и об ином образе жизни даже и не помышляли. Дни были одинаковы и сливались воедино. Каждый новый день был похож на предыдущий. Подъем, зарядка, приемы пищи, занятия. Изнурительные многочасовые тренировки. Ежедневные просветительские лекции. Еженедельные беседы с профессором Мортоном. Ежемесячные медицинские осмотры.