- Ты такая тихая, - прервала затянувшуюся паузу Алиса. - Даже непривычно. Смотрю на тебя и будто вижу - в уютном доме под пледом, рядом с кем-то сильным и теплым.
- Дурочка, - фыркнула Кира. - Себя ты там видишь, а на меня грешишь. Всегда проецировала меня в своих фантазиях, думая, что сама не потянешь. Мне даже стыдно становится.
- Тебе? – улыбнулась Алиса, пытаясь вглядеться в глаза сестры. - За что это?
- За бредовые идеи и твое атомное детство.
- Лучше бы тебе было стыдно за моего украденного мягкого лиса и тот торт, с которого ты слизала весь крем, а вину свалила на несчастного Фира и меня.
- Фира мне было жальче, - хохотнула Кира, после чего охнула от ощутимого тычка под ребра. - А лиса я тебе потом вернула.
- Ага, когда тебе стукнуло семнадцать, и ты готовилась уезжать в универ.
- Он в сумку не влез, - горделиво заявила рыжая, подпрыгивая на коленях сестры от хохота. - Ладно, хорош. Что дальше-то делать будешь?
- Объемся перед сном, завалюсь спать и посрамлю Хичкока своими кошмарами.
- Эй, я серьезно.
- Я тоже, - выдохнула Алиса и закусила губу. - Не знаю. Чувствую себя пренеприятно. Надо выспаться перед завтрашней прогулкой с Алексом.
- Не передумаешь, значит. А Марк?
- Марк… Марк очень разозлится.
- Он уже разозлился. У него руки трясутся, когда ты других касаешься, - поднявшись, Кира пристально посмотрела на сестру. – Глаза его видела? Я иногда раздумывала: либо он тебя в объятьях задушит, либо просто шею свернет. А шейка у тебя хлипенькая и тоненькая. Я еще думала, что это мне с мужиками не везет. Думаешь, позволит завтрашней прогулке вообще состояться?
- Придется позволить. Надо прекращать уже этот цирк, - спокойно ответила Алиса. - Кстати, давно Влад женился?
- Понятия не имею, - резко переключившись на новую тему, рассмеялась Кира.
- Тогда как узнала?
- Я деушка в летах уже, - скрипнула старческими нотками в голосе Кира, - Бывало «счастье» на женатиков натыкаться. Глаз уже наметан. Есть такие, которые колец вообще не носят, а у нашего Владика кольца нет на пальце, а след от него в кожу впечатался. К тому же, раскабанел чертяка, морда раньше тощая была, а теперь почти лоснится. Мелкопоместные московские работники обычно худеют вдали от материнского борща, а тут такие щеки.
- Да ты спец! – с деланным энтузиазмом отозвалась Алиса, поднимаясь со скамьи. - Домой?
- Не, не, не! Ты меня сегодня поэксплуатировала, теперь моя очередь. Пошли в бар мотнемся. Там как раз фруктовый эль недавно стали варить, - облизнулась Кира, ухватив сморщившуюся сестру за руку. – Пошли, пошли. Тут тебе не N, здесь ты каждого придурка знаешь.
- Угу, - вяло отозвалась Алиса, с неохотой семеня за Кирой. - Так какая разница? Там незнакомые придурки, а тут знакомые.
Дикая усталость и апатия навалились на Алису, будто две закадычных подруги, заставляя плечи безвольно поникнуть, а рот поминутно раскрываться в зевоте. К сожалению, отдых откладывался. Кира, стоически просидев рядом с ней полчаса, вскоре не выдержала чужой меланхолии и заболталась с симпатичным парнишкой-барменом.
Бар, в сущности, был довольно уютным местом. Чистая, до блеска отполированная барная стойка, высокие деревянные табуреты, непривычно яркое освещение и отсутствие удушающего табачного смрада, являвшегося непременным атрибутом подобных заведений. Возле широких оконных рам, прикрытых жалюзи, расставлена пара прямоугольных столиков со стульями. В двух противоположных углах над потолком установлены телевизоры с неизменной трансляцией канала «Спорт». Там и тут ведется несмолкаемая беседа, но она кажется приглушенной и почти не слышна. В центре небольшого зала находится место и для желающих потанцевать, так как женщины в этом месте появляются часто, без стеснения и постылых причин.
Этому бару почти столько же лет, сколько и Алисе. Глядя на спрятавшуюся в углу настольную лампу с цветным абажуром и бахромой, девушка улыбнулась. Первый раз она здесь побывала, когда ей стукнула лет восемь. Зимой рано темнело и магазины закрывались тоже рано, а ей тогда до жути захотелось мороженого. Щедрый папа выделил на сладкое дело щедрую плату, но покупка оказалось делом непростым. Тогда-то она и зашла сюда, испуганной, закутанной в шубу мышкой возникнув возле официантки и хозяйки – тети Тани. Женщина с полной серьезностью сказала, что мороженое у них есть, но оно порционное и есть его можно только здесь. Спустя двадцать минут под пристальными взглядами дюжины умиляющихся мужиков они с Кирой поспешно пожирали разноцветные шарики сладости, болтая в воздухе своими детскими ногами. В детстве все ощущалось по-другому. Сейчас никто бы не отпустил ребенка так поздно зимой в магазин без охраны. Никто бы даже не впустил детей в «эту грязную дыру», и уж тем более, не дал бы им тут есть мороженое. А если бы и дали, то родители устроили бы неразумным чадам выволочку.
Глядя в полупустую кружку с опавшими хлопьями пены, Алиса припомнила, что тогда она не боялась так сильно темноты. Страх несомненно был, но не в такой убийственной форме, как сейчас.
Рядом с Алисой скрипнула отодвигаемая табуретка, и на нее кто-то тяжело опустился. Даже не поднимая головы от своей кружки, девушка знала, кто это был. Если она и сомневалась, что он не сможет остаться в номере до утра, то упрямо следовавшая за ними с Кирой тень, развеяла эти сомнения. Сначала Марк стоял за углом того самого дома, где скрылся непослушный ребенок и его мать, а затем, тихо и почти не таясь, шел за ними до самого бара. Ей оставалось лишь ждать, когда мужчине надоест караулить ее под окнами.
- Кира сказала, что тут хороший фруктовый эль, будешь? – все также не поворачиваясь к нему, спросила Алиса.
- Я бы выпил чего-нибудь покрепче, - глухо отозвался Марк.
- Не самая лучшая идея, - усмехнулась девушка, разворачиваясь к стойке и заказывая мужчине обычное темное пиво.
Мягко и едва ощутимо ей на талию легла широкая ладонь, а сам Марк подвинулся ближе. Алиса напряглась, но не стала ничего ни говорить, ни делать. Она лишь пододвинула к нему влажную глиняную кружку с пенной брагой и отрицательно покачала головой, глядя в сторону вскочившей с места Киры.
- Ей я бы ничего не сделал. Могла бы не бояться, - тихо сказал Марк, заметив этот жест. – Я просто хотел тебя коснуться.
- Я тебя не боюсь. Кира импульсивна и вспыльчива, она сама может бездумно кинуться в драку, не думая о последствиях.
- А ты всегда думаешь?
- Моя голова всегда забита всякой дрянью. Если я вижу, что противник сильнее меня и помощи мне ждать неоткуда, глупо полагаться на немощные кулаки, но можно дать сдачи с помощью слова. А еще моя дорогая родственница не умеет врать. Ей проще промолчать или отшутиться, а вот врать она так и не научилась. А вот я могу собой «гордиться». Почти вся жизнь на увертках, недомолвках и лжи. У нас с тобой даже работа такая, что не приукрасишь, не соврешь – вылетишь в трубу.
- Ты не прекращаешь попыток отвратить меня от себя? – от пристального взгляда было невозможно увернуться.
- Не получается? – чуть улыбнулась Алиса, за что тут же получила короткий поцелуй в уголок рта.
- Я вижу тебя, - коротко, но красноречиво ответил Марк. - Мы будем ждать твою родственницу или я могу проводить тебя сам? У тебя уже глаза слипаются.