Захваченные грандиозным замыслом Гаички, к тому же так красочно описанным, коапповцы некоторое время ошеломленно молчали. Наконец Гепард, как бы подводя итог услышанному, произнес:
— Здорово, ничего не скажешь. Количество съеденных орешков, надо полагать, будет подсчитываться компьютером и высвечиваться на дисплее?
— Вы уловили самую суть! — сказала Гаичка.
— Восхитительно! — восторженно пропищала Стрекоза. — Кому после этого захочется улетать за тридевять земель!
— Да, — заключил Кашалот, — осуществление вашего замысла, дорогая Гаичка, поможет полностью решить проблему утечки птичьих мозгов. Но как вам пришла в голову столь дерзновенная и в то же время удивительно простая идея?
— Удивительно, что она не пришла мне в голову раньше! Ведь я привыкла заботиться о других — и о близких, и еще больше о дальних…
— О дальних? — переспросила Мартышка. — Как это понять?
— Осенью мы вместе с мужем засовываем в щели коры и под наросты лишайника семена и насекомых. Эти продукты поддерживают в трудную минуту гаичек, которые поселяются зимой на нашем месте.
— То есть как — на вашем месте? — Удильщик выразил своим вопросом общее недоумение. — А вы куда деваетесь?
— Откочевываем в другой лес — тамошние гаички тоже заготовили еду, уже для нас, хотя и в глаза нас не видели, а сами, как и мы, откочевали… Так у нас принято. Тяжко пришлось бы гаичкам без взаимной выручки — ведь зимой мы наполовину питаемся запасами, приготовленными для нас незнакомыми пернатыми друзьями.
Кашалот был растроган услышанным до чрезвычайности.
— Милая Гаичка, — голос его дрогнул, — торжественно заверяю вас от имени КОАППа и от себя лично, что при осуществлении своих благородных планов вы можете твердо рассчитывать на нас! Мало того — мы привлечем к этому делу морскую, лесную и полевую общественность!
— И обязательно юных биоников, — дополнила Мартышка, — они не простят нам, если мы организуем подкормку птиц без их участия!
— Отлично их понимаю, я бы тоже обиделась. — Гаичка снова вернулась к деловому тону: — Ну что ж, будем поддерживать контакт. Всего наилучшего! — и она упорхнула.
— Счастливо! — неслось ей вслед.
— К какому это делу вы собираетесь привлечь юных биоников? — послышался знакомый голос, и на поляну вышел Человек. Все радостно приветствовали его, а Кашалот заботливо поинтересовался, что за непредвиденные обстоятельства задержали его вылет.
— Мы получили вашу радиограмму и очень обеспокоились, — сказал он.
Тут Человек поведал коллегам забавную, вернее, трагикомическую историю. Когда он уже сел в самолет, откуда-то появилась огромная стая скворцов и «оккупировала» аэродром. Их не пугал даже рев самолетных двигателей. Шло время, а скворцы, по всей видимости, не желали улетать и обосновались в аэропорту надолго. К счастью, теперь уже научились выпроваживать непрошеных пернатых гостей, не причиняя им вреда. На летное поле выехала машина с громкоговорителем, который воспроизвел. А записанный на пленку крик бедствия скворца…
— И скворцы в панике улетели? — получив подтверждение, Мартышка расхохоталась. — Вот потеха!
— Как говорится, испугались собственного голоса, — прокомментировал Гепард.
— А у нас здесь, дорогой Человек, — сообщил Удильщик, — не менее драматические события: вышла книга об охране людей, но неизвестно, какой Осел ее написал.
— Да-да, тут какая-то ужасная тайна! — пропищала Стрекоза.
— Ужасная тайна! — повторил, словно эхо, чей-то скрипучий зловещий голос.
— Ой, кто это? — испуганно спросила Мартышка.
— Ой, кто это? — проскрипел тот же голос.
— Даже мне стало не по себе… — если бы у Кашалота были плечи, он бы поежился…
Стало не по себе! — произнес зловещий голос, после чего вдруг раздался хохот, и со словами: — Ага, испугались! Как я вас купил! — с ближней березы слетел юный Скворец. — Я чьим угодно голосом могу говорить и на любом языке! — похвастался он.
— Делать тебе нечего, — Сова сердито посмотрела на подростка.
— Вот это точно! — охотно подтвердил Скворец, и весело пояснил: — Раньше в эту пору я бы уже в Северной Африке зимовал, а туда еще долететь надо — путь трудный и опасный. Перед перелетом в прежние времена с нами, и молодежью, занимались предполетной строевой подготовкой — старые скворцы гоняли молодых с утра до вечера. А теперь нам это ни к чему — тем, конечно, кто в городах постоянно живет, и летом, и зимой — никаких перелетов, никакой подготовки, делай что хочешь, красота!