На этой высокой ноте Удильщик был прерван — и как раз той, о ком так прочувствовано вещал:
— Родник — это вы хорошо сказали. Губку — любую, не только меня величают «живым насосом с фильтром». Это за то, что мы день и ночь воду через себя перекачиваем — до двух тысяч литров в сутки. Бактерий и всяких других одноклеточных мы съедаем, однако и прочую муть задерживаем. Так мы и реки очищаем, и озера, и целые океаны. Вот и в песнях, я считаю, главное — чистота… — и она запела:
— Не мудрено забыть, — задумчиво произнес Кашалот, — столько воды утекло… Ведь губки — одно из древнейших на Земле животных…
Последние аккорды гитары потонули в криках «Браво!!». Это был не просто оглушительный успех — это был блистательный триумф! Бодяга приняла его со скромным достоинством. Она раза три поклонилась и не спеша покинула эстраду.
Что тут началось! Сотни приглашенных — звери, птицы, рыбы, насекомые, пресмыкающиеся, амфибии… — ринулись на сцену. Каждый старался завладеть микрофоном, Возле него возникло столпотворение и даже давка…
— Похоже, что триумф Бодяги придал смелости всем, кто способен извлекать из себя хоть какие-нибудь звуки, — заметил Гепард. — Впрочем, это естественно — нынче всем хочется стяжать лавры на песенном поприще… — с этими словами он прыгнул на эстраду и быстро навел среди — «стяжателей лавров» порядок.
— И правильно, — одобрил его действия Рак, — песен на сегодня более чем достаточно.
— Песен никогда не бывает «более чем достаточно», — сказала Мартышка, — но по программе «Голубого огонька» на данный момент у нас запланировано совсем другое мероприятие, — и обратившись к сидящим за столиками, она громко объявила: — Внимание! Сейчас состоится новогодняя викторина «Знаешь ли ты животных?» Мы, действительные члены и члены-корреспонденты КОАППа, будем задавать стихотворные вопросы, а вы, дорогие гости, постарайтесь на них ответить.
— Само-собой, право задать первый вопрос мы предоставляем нашему талантливейшему из председателей, — подхватил Удильщик, — непревзойденному мастеру стихотворного экспромта!
Кашалот приосанился и, победоносно оглядев аудиторию, изрек:
— Друзья, сейчас я прочту экспромт, заготовленный мною еще месяц назад специально к новогодней встрече! — и он продекламировал:
— Ну, угадайте, — кто это?
Наступило молчание.
Все задумались. Вдруг Гигантский Кальмар, сидевший за одним столиком с Кашалотом, хлопнул себя ловчим щупальцем по голове и вскричал:
— Я догадался — это же ты, Кашалот, после нашей схватки!
— Когда это ты видел на мне лохмотья? — возмутился Кашалот. — Кольцевые рубцы от твоих присосок — вот и все повреждения, — какие ты способен нанести моей коже!
— Лохмотья — это по нашей части, — сказал сидевший за тем же столиком Косатка и улыбнулся, показав полсотни страшных зубов. — Особенно если нападаем стаей.
Кашалот даже зажмурился, представив эту картину, но тут же взял себя в ласты и заявил даже о некоторым вызовом:
— Все равно не угадал — ведь в загадке сказано «между травами», а не в моих привычках держаться среди морской травы.
— Может, она про меня, эта загадка? — произнес кто-то робко и как бы извиняясь.
Все повернулись на голос и увидели сравнительно небольшое, примерно с четверть метра, существо, похожее то ли на огородное пугало, то ли на дервиша в рубище, то ли на какую-то диковинную помесь Лешего с Кощеем Бессмертным… На худющем, — ребра выпирают, — тельце болталось множество длинных мягких выростов. Впечатление было такое, словно на существо надели длинную рубашку, а затем всю ее разодрали на десятки тряпичных лент и лоскутов. Тельце увенчивалось головой, отдаленно напоминавшей конскую, вернее, карикатуру на нее.
— Меня зовут Морской Конек-Тряпичник, — сказало существо все тем же извиняющимся тоном, словно оправдываясь за свою несуразную внешность. — Говорят, у людей такую одежду надевают, чтобы разжалобить окружающих и что-нибудь у них выклянчить. Но мне ни от кого ничего не нужно. Наоборот — я оделся так как раз для того, чтобы окружающие оставили меня в покое. Я живу у берегов Австралии, среди водорослей, провожу дни, зацепившись хвостиком за какой-нибудь стебелек, мои выросты колышутся в воде, и благодаря им меня тоже принимают за водоросль…