Делегаты наперебой поздравляли счастливцев, избранных в состав КОАППа, те растерянно улыбались: для них все происшедшее явилось полной неожиданностью. Стрекозу почему-то больше всего обрадовало назначение Удильщика:
— С такой длинной удочкой и такой зубастой пастью он сможет выудить для нас любую информацию, правда?
— Вне всякого сомнения, — подтвердил Кашалот и, порывшись в большом дупле в основании председательского пня, извлек оттуда какие-то бумаги. — Друзья, — обратился он к делегатам, — чтобы вы могли убедиться, что выбраны достойнейшие, я зачитаю вам сейчас характеристики с места охоты на каждого из действительных членов и членов-корреспондентов КОАППа…
— Как говорится, для каждого листика нужна характеристика, — ввернул Гепард.
— Совершенно верно. Кстати, как раз вашу я зачитаю первой…
И вот что услышали обратившиеся в слух делегаты:
«Гепард: инициативен, общителен, вдумчиво работает над собой, на крыльях имеются птеростигмы».
Дочитав до этого места, несколько обескураженный Кашалот стал разглядывать Гепарда так, словно только что впервые его увидел, после чего растерянно произнес:
— Хм… странно… Гепард, разве у вас есть крылья?
— Увы, дорогой председатель, чего нет, того нет. Впрочем, я не теряю надежды, что они когда-нибудь вырастут. Однако хотелось бы знать, что такое птеростигмы, которые расположены на моих несуществующих крыльях…
— У меня, у меня есть птеростигмы! — встрепенулась Стрекоза и в доказательство стала показывать всем и каждому утолщения на концах своих крыльев. — Если бы не птеростигмы, мои крылья давно бы сломались при полете. Люди теперь тоже делают утолщения на концах самолетных крыльев, только они сами до этого додумались, я им не подсказывала, честное слово, потому что…
— Подождите, Стрекоза, — остановил ее Кашалот, — в вашей характеристике ничего не говорится об этих, как их… пте… птеростигмах. Тут сказано:
«Инициативна, общительна, вдумчиво работает над собой, одной из первых освоила передовой метод ловли рыбы — на свет».
— Позвольте, позвольте, — вмешался Удильщик, — причем здесь Стрекоза? Это я ловлю рыбу на свет — вот, пожалуйста, можете убедиться… — и он продемонстрировал свой фонарик на конце удочки, представляющий собой пузырек со светящимися бактериями, пояснив: — Во время рыбной ловли я держу его перед раскрытой пастью, рыбка плывет на свет, и… Однажды я поймал этим способом во-от такую рыбищу, — Удильщик развел плавники в стороны, — почти с вас, дорогой Кашалот, а в другой раз…
— Удильщик, здесь не рыболовный клуб, — прервал его Кашалот, — послушайте лучше, что написано о вас:
«Инициативен…»
— «Общителен, — подхватили хором все присутствовавшие на поляне, — вдумчиво работает над собой»…
— «летает абсолютно бесшумно благодаря специальной конструкции крыльев».
Опять крылья? У рыбы?
— Вот те раз! — Сова сорвалась с места и стала летать перед коапповцами и другими, приговаривая: — Что, слыхать? То-то же! — она вернулась на свой сук и молвила: — Понял, председатель? О совиных крыльях там прописано! Глушители в них есть особенные. Окромя нас, сов, никто так тихо летать не может — я ведь перед носом пролечу, только-только не задену, а ведь и не услышишь! Что-то напутали в бумажках твоих. Ну-ка, глянь в мою — чего там понаписали?
— «Инициативна, общитель…»
— Это мы знаем, — перебила Сова, — ты дальше читай.
Несколько ошалев от всей этой фантасмагории, Кашалот забубнил:
— «Уравновешена, что позволяет хорошо ориентироваться в воде». —
Он потряс головой и перечитал еще раз…
— Бред какой-то: Сова — уравновешена в воде? Ничего не понимаю…
— А чего тут понимать? — проворчал Рак. — Ясное дело — это о моих органах равновесия.
— Разумеется — это явно об органах равновесия Рака! — поддержал его Удильщик. — Для нас, обитателей водной стихии, не знакомых с силой тяжести, эти органы особенно важны — ведь без них мы не могли бы определить, где верх, где низ!
— Без верха и низа никакого порядка быть не может! — для пущей убедительности Рак один ус направил, словно указку, вверх, другой вниз. — На мои органы равновесия Человек давно уже зарится: до чего, говорит, просто устроены, а как надежно работают!