– Хищники!
Этот предупреждающий крик раздался с поста крайнего часового и внезапно из серого рассвета на колонистов метнулись черные тени.
Это были существа, похожие наполовину на волка, наполовину на тигра; каждое из них являло собой воплощение не менее трехсот фунтов невероятной свирепости, со сверкающими, подобно желтым огням, глазами на оснащенных белыми клыками тигрово-волчьих мордах. Они налетели, подобно порыву ветра, несущейся черной волной, и прорвались через внешнюю сторожевую линию так, как будто она и не существовала. Внутренняя сторожевая линия ответила на это грохотом выстрелов, пытаясь повернуть вспять несущуюся лавину, и винтовка Прентисса извергла бледные языки пламени, когда он добавил к залпу и свои выстрелы. Хищники продолжали нестись дальше, прорываясь в лагерь, но часть из них была сражена, а остальные пронеслись по краю ложбины, где сгрудилась основная масса Отверженных.
На таком расстоянии тела хищников слились с темным фоном земли и Прентисс уже не мог различать их в прицел своей винтовки. Ему оставалось лишь беспомощно наблюдать, как на пути хищников возникла темноволосая женщина, пытаясь убежать от них с ребенком на руках и зная уже, что было слишком поздно. Ей на помощь бежал мужчина, но повышенная сила тяжести делала замедленными его движения. В руке он держал топор, и из его глотки неслись яростные проклятия. На мгновение показалось бледное лицо женщины, беспомощно взывающее к бегущему ей на помощь и ко всем остальным колонистам; затем хищники налетели на нее, и она упала на землю, накрыв собой ребенка, так чтобы ее тело смогло защитить его.
Хищники пронеслись над ней, задержавшись лишь на мгновение, чтобы вырвать ее жизнь и помчались дальше. Они вновь исчезли в окружающем мраке и стрелки внешней охраны тщетно стреляли им вслед. После этого наступила тишина, нарушаемая лишь отдаленным истерическим женским рыданием.
Все происшедшее заняло лишь секунды; это была пятая атака хищников за ночь и, пожалуй, самая слабая.
К тому времени, когда Прентисс заменил часовых, погибших во время последней атаки хищников, и обошел все линии охраны лагеря, уже совсем рассвело. Он вернулся к тому месту, где хищники убили женщину, устало передвигая нога от непомерной силы тяжести. Темные волосы лежащей женщины были спутаны и запятнаны кровью, бледное лицо ее было повернуто к краснеющему небу и Прентисс впервые отчетливо разглядел ее.
Это была Ирэн.
Он остановился, судорожно сжав холодную сталь винтовки и не чувствуя, как прицельная планка врезалась ему в руку.
Ирэн... Прентисс не знал, что она оказалась на Рагнароке. Он не заметил ее в темноте ночи и надеялся, что она с Биллом находилась в безопасности вместе с Дейлом среди Принятых.
Послышался звук шагов и рядом с ним остановилась девушка с дерзким выражением лица, одетая в красную юбку. Она с любопытством оглядела Прентисса.
– А маленький мальчик, – спросил он ее, – ты не знаешь, с ним все в порядке?
– Хищники оцарапали его лицо, но он поправится, – ответила девушка. – Я пришла забрать его одежду.
– Ты собираешься присмотреть за ним?
– Кому-то ведь нужно это сделать, – она пожала плечами, – думаю, что у меня достаточно мягкий характер, чтобы этим заняться. А что, его мать была вашей знакомой?
– Она была моей дочерью, – ответил Прентисс.
– О! – на мгновение дерзкое выражение сошло с ее лица подобно маске. – Извините. И я позабочусь о Билли.
Первое возражение против принятия Прентиссом лидерства среди колонистов произошло час спустя. С окончательным наступлением дня хищники исчезли и колонисты принесли из леса хворост, чтобы разжечь костры. Мэри, одна из добровольных поварих, как раз просила двух мужчин принести ей воды, когда Прентисс подошел к ней. Мужчина меньшего роста поднял одно из неуклюжих ведер, спешно сконструированных из брезента и направился к ручью. Второй, крупного роста, с могучей грудной клеткой, не сдвинулся с места.
– Нам нужна вода, – сказала Мэри. – Люди голодны, замерзли и больны.
Мужчина продолжал сидеть на корточках у костра, протянув руки к его теплу.