Сказавший это присел рядом со мной на койку и сделал что-то с моей рукой. Боли я не почувствовал. Затем он встал, взглянул на свои руки и быстро вытер их о шорты.
«Гиро», — подумал я, или что-то в этом роде. Что бы это ни было, оно позволило мне снова стать единым целым. Вскоре я уже мог сидеть без посторонней помощи. Я все еще находился в одной комнате с клеткой непосредственно перед этим проклятым креслом. Я лежал на походной койке. Старик протянул мне руку, и я начал медленно подниматься. Потом что-то в моей голове щелкнуло, и я тут же отбросил эту руку «помощи».
— Не прикасайтесь ко мне! — яростно выпалил я.
— Извини, — сказал он. И тут же отвернувшись, приказал кому-то: — Джонс! Вы и Ито немедленно отведите его в лазарет. Доктор, вы вместе с ними!
— Обязательно. — Тот, кто сделал мне угол, хотел было взять меня за руку, но я затравленно отпрянул.
— Руки прочь от меня!
Врач взглянул на Старика, тот пожал плечами, затем дал всем знак оставить меня в покое. Я прошел к двери и вышел в коридор. Здесь я остановился, посмотрел на свои запястья и лодыжки и решил, что мне, пожалуй, действительно лучше все-таки отправиться в лазарет. Дорис обо мне позаботится, после чего я смогу спокойно заснуть. У меня было такое ощущение, будто я провел на ринге пятнадцать раундов и все их проиграл.
— Сэм, Сэм!
Я узнал этот голос. Мэри догнала меня и теперь стояла передо мной, глядя на меня с жалкой улыбкой.
— О, Сэм, что они с тобой сделали!
Голос ее был настолько сдавленным, что я едва разбирал слова.
— Ты отлично знаешь, что, — сказал я. У меня осталось достаточно сил, чтобы влепить ей пощечину. — Сука!
Моя палата была пустой, да и Дорис была рядом. Я прикрыл дверь и бросился на кровать лицом вниз. Я попытался забыться, ни о чем не думая и ничего не чувствуя. Через некоторое время я услышал чье-то частое дыхание и приоткрыл один глаз — Дорис.
— О, боже! — воскликнула она. Я почувствовал прикосновение ее нежных рук. — За что это они вас? Бедный, бедный малыш! Оставайся здесь и постарайся не двигаться. Я сейчас приведу доктора.
— Нет!
— Но тебе же нужен врач!
— Не хочу его видеть! Ты мне сама окажешь помощь.
Она ничего не ответила. Затем я услышал, что она вышла. Вскоре она вернулась и начала промывать мои раны. Мне хотелось кричать, когда она прикасалась к моей спине. Но она быстро забинтовала ее и сказала:
— А теперь повернись.
— Я останусь лицом вниз.
— Нет, — мягко возразила она. — Я хочу, чтобы ты что-нибудь выпил, ты ведь послушный мальчик, не так ли?
Я перевернулся, в основном с ее помощью, и выпил то, что она мне дала. Через несколько мгновений я уснул.
Помнится мне, будто что-то меня разбудило. Я увидел склонившегося надо мной Старика и грязно обругал его. Врач тоже был здесь — а может быть, это был только он.
Разбудила меня мисс Бриггс. Дорис принесла завтрак. Болезни будто и не было вовсе. Я был не в такой уж плохой форме. У меня было такое чувство, будто я спустился по Ниагарскому водопаду в бочке. На обеих ногах и обеих руках у меня были перевязки в тех местах, где в мое тело впивались застежки, но кости все же были целы. Что у меня еще болело, так это душа.
Поймите меня правильно. Старик мог послать меня в какое угодно место, самое опасное. Такая у меня работа. Но я вовсе не нанимался на то, чему он меня подвергнул. Он знал, чем меня подстегнуть, и воспользовался этим, чтобы принудить меня к тому, что я ни за что бы не сделал добровольно. Затем, после того, как он добился от меня того, что хотел, он немилосердно использовал меня. О, я сам был жестоким, когда это было необходимо, и бил людей, чтобы заставить их говорить. Иногда приходилось это делать. Но в данном случае все было по-другому. Поверьте мне.
Кто на самом деле принес мне страдания, так это Старик. Мэри? Ведь, в конце концов, кто она? Просто еще одно дитя. Правда, я испытывал к ней отвращение за то, что она позволила, чтобы ее употребили в качестве приманки. Ничего худого не было в том, что она пользовалась своим женским обаянием, будучи агентом. Отделу нужны оперативные работники-женщины. Всегда существовали женщины-шпионы, и те из них, которые были молоды и красивы, всегда пускали в ход одно и то же оружие.
Но она не должна была соглашаться, чтобы эти ее качества были направлены против своего же коллеги или хотя бы, по меньшей мере, ей не следовало употреблять их против меня.
Не очень-то логично, не так ли? Но для меня это было вполне логично. Я имел на это право. Они вполне могут и дальше осуществлять операцию «Паразит», но без моего участия. Что же касается меня, то в Адирондакских горах есть небольшая хижина, где в холодильнике столько припасов, что можно продержаться чуть ли не целый год, а то и больше. У меня полно «временных» таблеток и я могу затаиться там и пользоваться ими, а мир пусть сам занимается своим спасением или отправляется в ад без моего участия.