3. Самостоятельность
Весной следующего года Ева с чувством глубокой удовлетворённости объяснила родителям, что теперь будет жить одна, уже сняла квартиру и собирается переезжать. У неё мало времени, поэтому видеться они будут не часто. Речь Евы была очень убедительна, ведь она репетировала её и представляла этот момент в своём сознании в разных вариантах более тысячи раз с младшего школьного возраста.
Сначала принц забирал её в чудесную страну, потом бизнесмен в шикарный особняк. Сейчас перед домом стояло одинокое такси, в которое она грузила чемоданы. Медлить было уже нельзя. Так просто на что-то решиться, когда нет выбора. После замечания мамы, что она малость потолстела, стало ясно, что пора осуществить свою мечту.
Ева продолжала ходить в университет, но с прежними знакомыми пришлось прервать отношения, правда, их было не много. На предложения встретиться она три раза ответила, что занята на работе, два раза, что плохо себя чувствует и один раз, что у неё бурный роман. После этого пришлось врать на такое количество вопросов, что она решила в будущем отвечать, что уходит в поход в лес одна. Как вариант: за грибами, за ягодами, медитировать, на лыжах.
– Просто смени номер телефона! – подсказал однажды Максим.
На случай если родные узнают о её беременности, она была готова признаться, что заключила договор о суррогатном материнстве, чтобы заработать денег. В некоторой степени эта идея даже была привлекательной: «Я так хотела жить от вас отдельно, что решилась на такой шаг. Вот, как вы меня достали!»
К моменту родов из прежних знакомых Еву уже никто не тревожил. Матвей иногда справлялся о её здоровье. Максим проявлял несвойственную ему заботливость, Михаил и Николай тоже старались помочь.
Девочка родилась в Августе. Максим предложил имя на первую букву алфавита, объяснив это тем, что с рождения девочки начинается новый этап в развитии науки – конструирование человека. Юля сказала, что любит агаты.
– Что-то детективное есть в этом имени, – заметил Матвей.
– Загадочное, – добавил Максим.
– Пускай будет Агата, – согласилась Ева.
Матвей и Юля забрали Еву из роддома и отвезли в её съёмную квартиру. Потом начались хлопоты: врачи, детская одежда, детское питание. Все старались помочь, но Максим считал себя наиболее причастным к происходящему и отводил себе роль главного творца научного чуда.
Матвей и Юля обещали заходить почаще, чтобы ребёнок привыкал к ним, но вскоре их затянули дела и посещение раз в месяц они в итоге сочли достаточным. В сентябре нашли няню, чтобы Ева могла продолжить работу и учёбу.
Прошёл год. Ева закончила кормить грудью Агату. Девочка уже начала ходить и говорить. Продолжать жить вместе было опасно: в любой момент обман мог раскрыться.
Семейная пара приехала за ребёнком.
– Действительно, красивая, – заметил Матвей, вглядываясь в девочку.
– Ты же её видел месяц назад, – удивилась Юля.
– Да, но она была совсем маленькая.
– Теперь я буду твоей мамой, – нежно проговорила Юля, беря девочку на руки.
Ева была печальна, она чувствовала, что делает что-то не то. Конечно, они могут видеться часто, но теперь будут и другие люди: Юля, Матвей и, возможно, новая няня. Хотя, всё равно, в её жизни появятся воспитатели, учителя, сверстники. Так и должно быть, но произошедшее никак не вмещалось в её представления о морали, выпирало острыми углами. С другой стороны, мужа у неё ещё не было, а воспитывать ребёнка в одиночестве – тоже не лучший вариант.
– Они богатые. Ей там будет лучше. Они ей дадут больше, а я буду радоваться за неё, –думала она.
Всплакнув в очередной раз, Ева успокоила себя тем, что в результате стала независимой от родителей, дала жизнь новому человеку и, возможно, поможет людям избавиться от многих болезней… И главное, можно наконец выспаться.
Теперь у Евы были деньги, и она могла себе позволить съездить в путешествие на целый месяц и обдумать своё будущее.
– Может, познакомлюсь там с кем-нибудь, – подумала она.
Няня теперь приходила в дом к Матвею. Юля ходила с Агатой по магазинам, гуляла с ней во дворе и обрела там новых подруг. Тема для разговора находилась всегда, и она была счастлива, даже задумалась завести своего ребёнка. Матвей, тем временем, становился более отстранённым, немного рассеянным. Иногда он ругался с кем-то по телефону, но в целом, всё шло нормально.
В три года Агату отдали в детский сад. Принципиальных отличий от других детей Матвей и Юля не замечали, но девочка почти не болела. Даже когда почти всех детей из группы косили сезонные ОРВИ, она среди немногих продолжала ходить в садик. Максим просил подробно сообщать ему обо всех случаях болезни ребёнка и по возможности напоминал Матвею, что свои обещания выполнил. Тот соглашался, но показывал своим видом, что ожидает большего.