– Какой же я негосстеприимный хозьяин! – легко сменил он тему. Мышь была спасена. Принц хлопнул в ладоши, и двое мужчин внесли в комнату стол, ломящийся от разнообразных угощений. Все они были исключительно алого цвета. Клубника, красные яблоки, сладкие шарики, окрашенные красным, а в центре – аккуратно нарезанное сырое мясо. Я бы была поражена, если бы не видела, как Александр ранее ел его дома. На самом деле оно не было сырым, но было каким-то особенным образом замариновано и потому выглядело как сырое. К удивлению Аэрто, я первым делом подхватила на крохотную вилку именно мясо и с блаженным видом принялась жевать.
– А я-то хотел вассс напугать, – он тоже взял мясо, окунул его в гранатовый соус.
– Зачем? – спросила я и была поражена ответом.
– Хотьелось хоть раз понять, что это такое – когда от тебя пытается убежжать женщина.
Я едва не подавилась. То есть, у нас тут был любитель разных интересных игр. Свалить отсюда захотелось гораздо сильнее. Еще и с его предложениями.
– Попробуйте это вьино.
Бесцветная жидкость полилась в мой бокал. Удивительно, но запах ее был приятный, сладкий и ни на что не похожий. Я сделала крохотный глоток, вспомнила о настоящей цели своего визита.
– Расскажите мне о себе, своей семье.
– Я – единственный прямой наследник своего отца. Тот правит последние сто двадцать лет, после трагической гибели дедушки на охоте.
Я подавилась клубникой.
-- Сколько, сколько?
-- Ссто двадцать, моя милая. Мы – эодарэ, древняя кровь. Отцу сейчас сто пятьдесят, он в здравом уме и памяти. Мне в этом году будет семьдесят. Понимаете, почему мы не пускаем никого в Октавию?
Внимательно он посмотрел в мои зеленые глаза, словно силясь найти в них ответ на какой-то вопрос. Аэрто выглядел максимум на сорок. А ему семьдесят, он почти одного возраста с моей бабушкой! Я кивнула.
-- А полукровки?
-- Ессть те, кто насследует долгожительство и устойчивость к болезням, полностью или частично. Мы не болеем венерическими заболеваниями, раком, Альцгеймером. Не страдаем от инсультов. Две трети полукровок к ссожалению не наследует нашу породу. Они могут жить в Октавии, но их там никто не держит. Александр всю юность дружил с этими недоитхисами.
Многое становилось на свои места. Я видела так много полукровок-итхисов в окружении своего босса. Возможно все они были его друзьями и знакомыми, вывезенными за пределы Октавии. Судя по тому, с каким презрением Аэрто говорил о полукровках, жилось им там не очень. Я закинула в рот клубнику:
-- И откуда берутся эти полукровки? Их рожают женщины, вроде той, что живет с вашим дядей.
Аэрто слегка скривился.
-- Случай моего дяди – особенный. Он долгое время был правой рукой отца, а потом сошел с ума. Не отпускает эту женщину никуда, сам перестал выходить из дома. Говорят, даже намерен жениться на ней и оставить все свое состояние в обход основных наследников.
Я подалась вперед, спросила:
– Что в этой женщине такого особенного? Как она выглядит? – он пожал плечами. Такой человеческий жест выглядел неправильно от существа столь мало похожего на обычного человека.
– Чем-то похожжа на вас, но старрше, – лицо его надменно исказилось, когда он говорил, кажется, о моей матери! – У нее чьерные как смоль волосы, но такие же глаза. Дядя подарил ей целый замок в Октавии, а она бесконечно просится на волью, словно заключенная.
– Как ее зовут? – одними губами произнесла я, голос внезапно осип.
– Надьежда, – словно яд выплюнул он имя, и мое сердце пропустило удар.
Надежда – имя моей мамы. Она жива! Она в порядке! Выражение лица стало абсолютно счастливым, мне хотелось кричать и петь от радости. Когда Вера и Викки узнают, они с ума сойдут от счастья. Все это время мы боялись предположить худшее, ведь похищение на улице редко заканчивается хэппи эндом. Но мама жива, и судя по всему, находится не в самых ужасных условиях. Осталось только узнать, как вызволить ее. Я вскочила с места, расправила несуществующие складки на платье:
– Ну что ж, было очень здорово. Спасибо за вечер, за предложение, но я устала.
И бодрой походкой направилась к выходу из шатра.
– Подождите, Кира – итхис поднялся с гибкостью гепарда и с пугающей скоростью приблизился ко мне. Идеально пропорциональное тело, каждая его мышца была как натянутая пружина. Он был слишком красив для кого-то с этой планеты. Нечеловеческие его глаза смотрели прямо в мою душу, сковывали ее льдом. Так страшно и больно делали лишь одни его глаза и выражение задумчивости, блуждающее по его лицу.
– Ну, мне правда пора. Уже почти три, я если до постели не доберусь, то прям на коврике у вас усну – залепетала я скороговоркой, отдаляясь все ближе к стене, пока не уперлась в нее спиной. Аэрто оказался в зоне моего личного пространства.