Пролог
1897 год
Весь город спит, готовясь к новому дню и не желая оттягивать приятные моменты сладкого сна, нуждаясь в наслаждении от этих минут. Лишь изредка можно встретить квартиру, в которой всё ещё горит свет, кидая на улицу небольшой оттенок жёлтого цвета. Окна домов средних размеров безмолвно смотрят на дороги, как бы наблюдая за окружающим. На улице редко можно встретить пешеходов, которые идут, никуда не торопясь, несмотря на время и чувствуя себя свободно и непринужденно.
Если бы знали люди в этот тихий мирный час, что творится в доме на окраине небольшого городка, черепицы которого можно увидеть просто наблюдая из окна, находящегося на последнем этаже высокого дома. В этом здании всегда скандалы и потасовки. Выходящих оттуда хмельных людей, несущих невнятный бред и делающих несуразные вещи, можно встретить больше, чем часто, поэтому в округе этого дома редко встретишь простой люд. Обычного человека, идущего домой после тяжёлого рабочего дня в уютную квартиру, где его ждёт семья, вкусный ужин и тепло, здесь невозможно увидеть.
Переносясь в одну их съёмных квартир этого печально известного дома, нельзя увидеть улыбку на лицах жителей, лишь отчаяние тех, кому некуда идти, и хищный звериный оскал озабоченных пьяных мужиков, которым лучше не попадаться на глаза даже в дневное время, когда народу на улице много и всё заполнено людьми. В одной из комнат можно заметить женский плач навзрыд и рёв ребёнка. Невозможно не услышать звуки ударов и прочих методов избиения, которыми пользуются мужчины в этом домишке. Там никогда не бывает тихо, разбитая бутылка из под палёной водки - привычное дело. Неудивительно слышать стоны с некоторых комнат, бордели имеют место быть. Наркоторговец, ищущий покупателей, найдет их здесь. Не хватит слов, чтобы описать всю грязь и пошлость этого места. Причём пошлость во всех смыслах.
Лишь одна отчаявшаяся семья, бежавшая из города по соседству от закона и желающая крыши над головой, решились поселится в дом жестокости и полного беззакония. Власти уже долгое время боролись с этим местом, что пугало эту семейку, но не остановило. Им казалось, что ничего не может быть хуже, как бомжевать и не дать ребёнку достойного детства. Чтобы он не спал на холодном асфальте, вызывая жалость у людей, чтобы он не получал насмешек от ровесников в дальнейшем. Они готовы были на всё, хотя и не представляли, что их ждёт там.
Открыв тяжёлую железную дверь, которая никогда не была заперта, они сразу почувствовали отвратительный смрадный запах, которым был пропитан каждый миллиметр стен этой обители семи смертных грехов. Полы неприятно скрипели, создавая атмосферу заброшенного дома, за которым давно не ухаживали, что, собственно, отчасти и было правдой. Отовсюду слышались пьяные крики, скандирование, кто-то произносил тост. Женщина нервно посмотрела на мужа, ища в его взгляде поддержку, которую тот отдавал в малой мере. Тут любому человеку будет не по себе, и пытаться скрыть растерянность невозможно.
Из какой-то комнаты на втором этаже спустился пьяный в муху мужчина с большим пивным животом, который недовольно кряхтел, таща за собой за волосы худую и не менее пьяную девушку, что было понятно по её неразборчивой речи и постоянных вскриков, совершенно непонятных. Не обращая внимания на пришедших, он отнёс пьяную женщину в какую-то комнату, из которой уже доносилось одобрительное улюлюканье. Кулаком ударив её в спину, тем самым толкая в комнату, он с громким хохотом захлопнул дубовую дверь, производя невероятно громкий грохот, от чего пришлые невольно сжались и обняли друг друга, как бы не давая в обиду обстоятельствам. Они сто раз пожалели о выборе жилья, но отступать было поздно.
На красном драном диване в углу просторной прихожей, которая вела напрямик к лестнице, в мягком полумраке сидела женщина лет тридцати, курящая сигарету в мундштуке, которая высокомерно осматривала дом, будто бы была здесь хозяйкой, что абсолютно исключено. Мужчина, придя в себя, всё же решился подойти к не совсем трезвой даме, дабы спросить нахождение главы сия беспредела, чтобы остаться здесь хотя бы на ночь, ведь на улице явно хмурилось, и перспектива спать на мокром грязном асфальте была немыслимо ужасна. Та не сразу увидела приближающуюся фигуру, так как её туманный взгляд выдавал женщину в том, что её мысли витают вовсе не в этот момент. Только когда пришедший похлопал перед её пьяными глазами, она вынула изо рта мундштук и выпустила темный дым, смешанный с ужасным спёртым запахом. Мужчина закашлял, от чего дама истерически засмеялась, и продолжалось бы это долго, пока она резко не прервала собственное веселье.