Ректор по одному знакомил новичков с трейнерами, перечисляя дисциплины и навыки, которые нам предстоит познать, а я мучилась от жары, мечтая о стакане с ледяной водой.
— Через пару недель станет полегче, — шепнула мне Габи, аккуратно промокая пот со лба. — Сейчас скорость перемещения по солнечной эклиптике самая маленькая, в это время даже курорты пустуют.
— Не удивительно, кому понравится изображать дичь на вертеле, поджариваясь до хрустящей корочки, — улыбнулась я.
— Еще и за свои деньги, — мы дружно засмеялись, чем вызвали всеобщее негодование. На нас оглядывались, кто с любопытством, кто с брезгливым пренебрежением, а кто и с внезапной ненавистью. Я запомнила всех, потом разберусь с причиной столь сильных чувств у совершенно незнакомых мне людей.
Официальная часть закончилась, все встали, вслушиваясь в величественные ноты Имперского гимна. Вот удивительное дело, один из символов Империи — мелодия, которую любой из нас слышал десятки, если не сотни раз, а всё равно пробирало до мурашек.
Между лопаток отчётливо царапало. Я повела плечами и не таясь обернулась, поймав на себе пристальный взгляд ивово-коричневых глаз. Странно, а раньше мне они казались просто черными, но теперь в глазах Тео отчетливо виделся и винный, и фиолетовый цвета, придавая его взгляду непостижимую глубину. А потом он кивнул и улыбнулся, приветствуя меня, как давнюю знакомую.
— Нам надо поговорить, — прочла я по губам и даже обернулась назад, желая удостовериться, что он обращался ко мне, уверенная, что позади стоит та, чьего внимания как раз и добивался брюнет. Но нет. Я наткнулась на пару недовольно-завистливых взглядов, но он точно говорил со мной, и обречённо кивнула.
Что ему могло понадобиться?
— Откуда ты знаешь Теомира Пайро? — зашипела змеёй Габи, больно ущипнув меня повыше локтя.
— Ай. Кого? — Аааа. Тео. Я растерла место, испепеляя соседку взглядом. — Мы не знакомы.
— Ну конечно… — закатила она глаза.
— Пусть даже не мечтает, — говорила незнакомая девица из Пойс Габи, но смотрела на меня. — Этой…этой… — она замолчала, подбирая подходящий эпитет… — дворняге, — неплохой выбор, улыбнулась я, — ничего не обломиться.
Она намеривалась задеть меня плечом, спускаясь по мрамору ступеней, но я благоразумно отступила влево, и незнакомая девица запнулась, пролетев вперед под уханье толпы. Она оглянулась и на мгновение сквозь маску роковой красотки проступила истинная сущность неуверенной, закомплексованной девицы.
Официальная часть подошла к концу, и кадеты сбились в кучки, решая кто и куда отправится. Мы же запланировали вылазку на дикий пляж рядом с закрытой бухтой.
— Уже нашла себе подружку? — промурлыкала невесть откуда взявшаяся Ребекка. — Восхищаюсь твоей способностью находить близких по разуму. Ректор просил тебя зайти. — И так же, как появилась — быстро и бесшумно, скрылась в толпе.
— Сходить с тобой? — поинтересовалась Габи.
— Нет, — ответила я. — Встретимся в комнате и захвати мне что-нибудь пожевать.
При ближайшем рассмотрении ректор производил точно такое же впечатление, как и с трибуны — пафосного идиота. Его торжественно-придурковатый вид как отвлекающий маневр у глубоководной рыбы-удильщика, которая приманивала фосфоресцирующим фонариком мальков-простаков[22], за ним скрывались изворотливый ум, жесткий характер и огромная версус сила. Он, как и эти славные рыбы, был венцом пищевой цепочки очень замкнутой и крайне ограниченной территориально системы, и прекрасно знал об этом.
— Вы не можете оставить своего ксоло, мирна Самерхольд, — без прелюдий обозначил свою позицию, командер.
— Свою, — уточнила я. — Это самка. И согласно шестому пункту договора Академии Версус разделять ксоло и его партнера на продолжительный срок, коим является период учебы строжайше запрещено.
— Не надо цитировать мне устав, мирна, я сам писал большинство из его пунктов. Как вы успели уже заметить у всех ксоло общий вольер, — намекая на период течки. — Ваша псовая безусловно произведет фурор.
— В сложный для Леи период я буду забирать её в свою комнату, в остальное время она прекрасно ладит с себе подобными, — казалось он вызвал меня совсем для другого, но никак не мог заставить себя подойти к действительно важной теме. В голове, словно тополиный пух на ветру, хаотично кружили мысли, перекидываясь с одного события на другое. Я выжидательно уставилась на командера, боясь спугнуть подступающую к поверхности откровенность.
— Хорошо. Псина останется, но у меня к вам просьба, мирна, — наконец-то выдавил из себя ректор. С удивлением и искренней симпатией я заметила, что, мне, пожалуй, попался первый версус не пытающийся проникнуть в мою голову, — не афишируйте результат вашего ПОВ-теста. Мы не животные, но мало кто сможет избежать такого соблазна.