Крупный (обычно около двух метров в холке, а уж когда встанет на задние лапы так и все три с половиной) хищник был запечатлен перед прыжком. Каждая мышца мощного, смертоносного тела была чётко прорисована под короткой шерстью, бледно-серого, зимнего окраса. Мои пальцы закололо от желания потрогать мягкую шубку, но жуткая, оскаленная острыми клыками, морда откровенно пугала.
Бабки на задних и передних ногах были темнее, чем вся шерсть, как и торчащая клоками грива. Сосредоточенные льдистые глаза с тонкими, словно нить зрачками, смотрели чётко на желаемую цель — то есть того, кто стремился успеть отобразить зверя в его смертельном прыжке. Арай[7] — исконные обитатели Оста, высшие звери этого мира, были венцом творения в пищевой цепи этой суровой планеты.
До того, как сюда изгнали Нормуса Кхаана.
— Ты опоздала на своё первое занятие, — одернул меня трейнер, — пятьдесят отжиманий.
— Но откуда я знала, когда оно…
— Твои отговорки меня не волнуют, Эва. Шестьдесят отжиманий. Приступай.
— Но так не честно… — начала было я, и топнула ногой, подавившись. Будто невидимая рука схватила меня за глотку, лишая возможности вдохнуть драгоценный кислород. Я упала на колени, раздирая ногтями шею и кажется начала синеть, когда тонкая струйка драгоценного воздуха проникла в агонизирующее тело. — Простите, трейнер, — первыми из себя я вытолкнула извинения, хватая воздух ртом, как выброшенная на скалы рыба.
— Я не буду с тобой возиться, девчонка, — тихо, будто льется в чашку родниковая вода, сказал Кхаан. — Капризы, истерики, избалованность…всему этому нет здесь места. И даже если это был не твой выбор — прими и смирись. Еще одна подобная выходка и наши пути разойдутся. Сто отжиманий. Начинай.
Я вытянулась звенящей от ненависти струной и начала отжиматься.
Один, два, три…девятнадцать…сорок семь…
Пот и слезы лились со лба, капая на паркет с кончика носа, задеревеневшие мышцы, словно детали несмазанного механизма тряслись, сопротивляясь внезапно свалившейся на них нагрузке, пресс и кисти онемели, а заветная сотня всё не приближалась. Голова от напряжения кружилась, словно я опять перекаталась на качелях…Сколько еще? Когда эта мука закончится?
Я рычала и хрипела, сгибаясь в локтях, ударялась грудью и лбом, прижимаясь слишком тесно к полированному дереву, последнее, что я услышала, теряя сознание — это слова, Кхаана навсегда пустившие корни в моей душе:
— Сеявшие со слезами, будут пожинать с радостью, Эва.
Весь оставшийся день (когда наконец-то пришла в сознание) я провела в горячем термальном источнике, заменяющем нормальным людям купальни и душевые. Низкие своды пещеры подсвечивались люминесцентным мхом или плесенью, пар, взбирающийся к скалистому куполу, мешал рассмотреть точнее. Булькающая ванна была похожа на огромную кастрюлю, а вода в ней пахла серой и железом, вызывая неприятные ассоциации с затхлой кровью, температура её была столь высока, что я не выскочила из источника лишь потому, что не могла пошевелиться.
Всё то время, что я провела в ней, представляла себя куриной тушкой, булькающей в крутом кипятке ароматного бульона. Но к моему удивлению, после нескольких часов, я смогла самостоятельно покинуть грот, перекусить холодной мясной нарезкой и уснуть, не забыв поставить будильник.
Без четверти пять я уже была на кухне и внимательно слушала объяснения мэйты[8] как правильно варить овсянку. Для первого раза получилось сносно, хотя на мой вкус сильно не хватало сахара. Я не знала какими сегодня будут тренировки, но переедать не стала.
— Отец сказал ты делал успехи в сай, давай посмотрим на что ты способна.
Тренировочный сьют обтягивал моё тело словно вторая кожа, он не сковывал движений и защищал от повреждений, моментально стягивая тонкие порезы и останавливая кровь при более серьезных повреждениях. Мужчины практикующие сай всегда тренировались с голым торсом, чтобы носить шрамы с честью — по мне так глупость несусветная, если можно было избежать тяжёлых последствий, зачем их провоцировать? И потом, шрамы указывали на их безрукость, так и где здесь повод для гордости?
За девять лет я вдоволь насмотрелась на голых по пояс спарринг партнеров и просто практикующих сай мужчн, но обнажённый торс Кхаана всё же произвел на меня неизгладимое впечатление. Вид гладкого, бронзового тела с идеально прорисованными мышцами, без единого шрама заставил меня ощутимо напрячься.
Я не была самонадеянной идиоткой, прекрасно понимая, что уж коли трейнер взял в руки сай, рассчитывать на то, что он не владеет оружием по меньшей мере глупо. А идеальная начальная стойка и железки, в стократ круче моих лишь подтвердили мои опасения (а быть может надежды).