Риэ неохотно встала. Спрятала паспорт в сумку.
– Ну же, давай быстрее. Пока майор не передумал, – поторопил ее Барбонтин, и Риэ против воли повернулась к Клементе спиной.
– Все-таки это неправильно, – сказала Риэ, когда они шли по коридору в обратном направлении. – Никаких объяснений, и все, езжай домой. И что он хотел сказать этой фразой – «ради собственной безопасности»?
– По-испански ты говоришь неплохо, а ситуацию в стране не понимаешь. Если твое имя появится в газетах, убийца Ибаррагирре попробует разделаться и с тобой, чтобы свидетелей не оставалось.
– Но ведь по-вашему этот человек – всего лишь плод моего воображения? Так?
На это Барбонтин отвечать не стал.
Из вестибюля на первом этаже они вышли на улицу. Дверь за ними автоматически защелкнулась.
Риэ оглядела темный квартал, и ее охватил панический ужас.
– Отвезу тебя до писо, – проговорил Барбонтин.
Вдруг на другой стороне улицы Риэ почудилось какое-то движение. Она вздрогнула и стала напряженно вглядываться в темноту.
Ей показалось, что там кто-то был, однако, сколько она ни смотрела, никого увидеть ей не удалось. Только рваная вертикальная реклама развевалась от порывов ветра.
– Что случилось, Риэ? – спросил Барбонтин из машины.
Риэ не сводила глаз с вывески. Она замерла на месте, уверенная, что за вывеской кто-то спрятался. Ее вдруг пронзила мысль, что убийца мог легко проследить за ними от самого места происшествия на улице Принсипе.
– Да садись же ты! Не буду я с тобой всю ночь возиться.
Риэ подбежала к машине и поспешно уселась на сиденье.
Обернувшись, посмотрела через заднее стекло. Кроме припаркованных в ряд машин ничего видно не было.
Барбонтин завел мотор.
– Я к себе не поеду.
– Что значит – не поеду? – спросил Барбонтин, повернувшись к ней с выражением то ли удивленным, то ли недовольным.
Риэ быстро приняла решение:
– Отвезите меня к «Чорисо», на улицу Мануэль-Фернандес-и-Гонсалес, эта закусочная открыта всю ночь.
– Мануэль-Фернандес… Так это же совсем рядом с улицей Принсипе. Чего же ты в писо не хочешь возвращаться?
– Не хочу. Хозяйка «Чорисо» – моя подруга. Остановлюсь сегодня у нее.
Барбонтин открыл рот, чтобы что-то сказать, но промолчал и нажал на газ.
Риэ несколько раз оглянулась назад, однако не похоже было, что преследователь едет за ними.
– Ну, что там еще? Тебе взбрело в голову, что за нами кто-то гонится?
– Не знаю. Лучше объясните мне, почему вы, офицер национальной полиции, работаете в отделе по борьбе с терроризмом?
– С какой стати я должен разъяснять тебе, как организована полиция?
– Что, интересно, вы будете делать, если меня выследит убийца Ибаррагирре? Ведь он, вполне вероятно, запомнил мое лицо. Вот встречусь с ним где-нибудь в городе, и со мной все будет кончено.
Барбонтин слегка пожал плечами и достал из внутреннего кармана пиджака визитную карточку.
– Позвони мне, если что.
– Если успею.
Риэ спрятала карточку в сумку.
Десять минут спустя они уже ехали по улице Эчегарай, которая шла параллельно Принсипе, и вскоре остановились в начале Мануэль-Фернандес-и-Гонсалес, у заграждения, блокировавшего проезд машин. «Чорисо» была прямо перед ними.
Помахав рукой Барбонтину, Риэ вбежала внутрь.
Было уже около четырех утра. Несколько молодых людей прочно обосновались у стойки и во весь голос обсуждали футбол.
Среди них оказался и Кадзама Симпэй.
Кадзама, исчезнувший два часа назад, когда приехала вызванная Риэ полиция, сейчас стоял, облокотившись о стойку, и спокойно потягивал пиво.
Риэ, не глядя по сторонам, направилась прямо к нему.
Локтем отодвинув парня, на голове которого красовался клок волос фиолетового цвета, Риэ села рядом с Кадзама.
– Бессовестный. Куда ты запропастился, как раз когда ты был так нужен?
Заказав бармену еще пива, Кадзама ответил:
– Я же вам сказал, что не большой любитель полиции. Но я надеялся, что вы сюда вернетесь, вот и дожидался. Вы уж простите.
Бармен поставил перед ними канья[12] с пивом. Риэ вдруг почувствовала страшную жажду и залпом выпила почти две трети бокала.
– Вы не могли бы рассказать мне все до конца? Вы тогда дошли до того, что ударили Ибаррагирре ногой, он повалился на землю, и в спине его торчал нож. Что же случилось дальше?
Утолив жажду, Риэ почувствовала, что проголодалась. Она заказала каламарес фритос.[13]
Не переставая жевать, Риэ продолжила свой рассказ.
Кадзама слушал молча, потягивая пиво.
Риэ поведала ему в деталях о самом убийстве и о дальнейшем развитии событий, включая разговоры с Барбонтином из национальной полиции и с Клементе из антитеррористического отдела. Вероятно, свою роль сыграло то, что ее собеседником был японец, и, так или иначе, на слово, которое она дала Клементе, ей стало просто наплевать.