— Что там тебе в них так не понравилось? Или наоборот? Понравилось?
— Чур на вас, Фёдорович, чур! — чуть ли не замахал тот руками, немного дёрнулся, перекосился в одну сторону и по лицу промелькнула гримаса с трудом скрываемой боли, — я до такой степени распущенности ещё не дошел. И, скорее всего, уже и не дойду. У нас тут и нормальных девчат хватает. К чему с оторвами связываться?
— Так что там с ними такого? Или это секрет такой?
— Да какой там секрет? Если все в десанте их видели неглиже? «Переделки» они, все четыре. Не понимаете? Вижу это по лицам. Результат вмешательства тайских мастеров по созданию профессиональных работниц секс-индустрии. ЛедиБои они все. Да-да. Молодые парни с сиськами, хорошего такого размерчика, и шикарными девичьими фигурками да лицами.
— Ну нихрена себе! — с некоторым запозданием, не все одинаково, но основная масса присутствующих выразила свое мнение именно в таком смысле.
— И вот теперь вопрос — а как к ним обращаться? Не знаете? Вот и мы не сообразили. Она? Вроде бы нельзя, ведь в основании там были взяты дети — мальчики. Он? Тоже не в масть, так обращаться к носящим груди четвертого и пятого размера. Оно? Обидно будет.
— То есть, как это? «Дети — мальчики»?
— Ну мы с ними пообщались, когда те поняли, что мы — это не они. А точнее, мы не канувшие в небытие наёмники — насильники. И не те мастера, или, даже, их наследники, которые превратили больше десятка лет назад восьми-девяти летних мальчиков прелестников в то, чем они являются сейчас. И, после того, как оделись в выделенные камки — так как там ничего другого просто не было, достаточно кратко рассказали свои истории. Вначале — как сюда, в этот Эксперимент, попали. А уже потом — что же произошло в те далекие времена, после чего они и стали такими.
— Не растягивая все, кратко, очень — сможешь?
— Без разговоров. Попала эта четвёрка при старте проекта не туда, на сам Шакалий, а на четыре других участка местных земель, каждая — не могу, чисто морально, называть он или оно того, кого я видел — по одиночке. Кто в первый день, а кто и в последующие. Их напарниками оказывались или простые люди, как было в трёх случаях из четырех, или, в самом последнем, туда на третий день пришёл тот швед, Густав. Любитель всяких извращений и особенно мальчиков. Вот ему и досталась тайка.
— А кем они все были при рождении?
— Тайец, итальянец, два француза — вот им там не повезло больше всего, и проданный руководством детского дома маленький, всего девятилетний, сирота — отказник из самого Киева.
— Даже русский туда попал? Ну эта мафия на Земле и крутит людьми. А почему ты сказал, что французским детям не повезло?
— Если тайца и украинца с самого начала просто приучили к сексу в одно неназываемое в приличном обществе место. И кормили все эти годы спец-гормоналкой, что позволило вырасти груди, полностью пропасть всей растительности на теле, ну кроме головы. И они же изменили голоса — придав женские, молодые, обертоны. То вот с теми провели намного более углубленные изменения, в том числе и хирургические — вживив из чего-то там, они и сами не знают всего, из-за малолетства во время происходившего, женские органы.
— Твари, — вырвалось одновременно у троих — Маши, Оксаны, и Ирги, и закончилось, по очереди, разным, — какие же твари… сволочи… ублюдки…
— Ну вот так… Вы же все хотели более полных данных об освобожденных. Не говорите, что я не предупреждал…
— И что ты с ними решил?
— Ну? Котовцы просто не знали, что с таким «пополнением» делать. Там их старшо́й Сергей, как он сказал про себя бывший гопник, крайне негативно ко всему такому относится… Зашквар, как он сказал. Посланцы от острова Анны, сообщества под руководством Бориса, как мне вот только что подсказали, извинились, но и они брать их к себе отказались наотрез. Не бросать же было восемь живых человеков? Вижу — что все согласны со мной. Вот мы их и привезли сюда.
— А в качестве гарнизона Шакальего не думал оставить?