И, самое первое из них — здешняя Островная Госпожа Погода. Природа-то ладно, ярар, какая уж есть, пусть, даже, и тропическая, привыкаем и к ней постепенно, а вот она… Капризна и своенравна. Да ещё и как! Вон же как небо постепенно хмурится и здесь начинает… Ещё несколько часов и ка-а-ак гря́нет… Её происки, её это — точно! Главное, вот это метео-предупреждение от соседей нас уже в пути в их акватории сюда застигло. Недавно совсем мы его получили. Что лишь смог сделать, так это продублировать — всем своим наказ по радио передать, чтоб учитывали и подготовились, ну а ближе к вечеру в море и вообще никто не высовывался и укрылись на любых ближних к ним берегах… Да разве ж учтёшь все-все подобные нюансы? Что-то где-то не так пойдет… радио не дотянет, прослушают, а люди в непогоду будут вынуждены дела закруглять… Э-эх…
Ну а насчёт Николая и его находки… Раз уж упомянул. Дополню, раз начал. Уже сообщил он, кстати, что и добра́лись они до места своевременно. И то, что за то время его краткого там отсутствия никто сторонний-посторонний на его «лялю» не покусилося. Уф, и у меня отлегло, тоже ж ещё как волновался… И доложил, что ремонт они с помощниками и будущей его командой уже активно проводят, и, даже, успешно сдёрнули её с помощью Мак-Кряка с того места, где она ранее меж островков находилось.
Почему её, а не его, катерок же? Почему имя-то женское? Рассказываю: вот потому, что он его взял да и Мрией назвал. Мечтатель, ёлы-палы. Если чисто по-русски один-в-один перевести — Мечтой окрестил. Не переводить же все те иероглифические паукообразные калябушки, что там на её борту ранее намалё́ваны были. Прежними его владельцами. Не надо нам тут старых и непонятных, и, вдобавок, чуждых и чужих названий. Свои дадим! Мир этот новый и, потому, и названия судов и, даже, лодок, что у нас, что у соседей — тоже, чаще, новые. И да — наши они, есть и, теперь уже, и дальше именно нашими будут. Те, что мы сами им и дали. Как это в песне-то… Ага, вот: «Мы хотим всем рекордам наши славные дать имена!» Вот так! А рекорды ещё будут. Воспоследуют. Непременно.
Ну и да, ещё и такое вот соображение, это я именно про Николая. Есть такое народное присловье, что каждый солдат и офицер мечтает стать генералом. Мечтают-то, может быть, и многие, и некотороые, даже, и сами стремятся к тому, но препонов к тому… всевозможных… Уйма, их и не перечислить! Вероятно, и механник наш хотел бы стать капитаном… Мечтал, надеялся… Копил в себе и лелеял эту мечту. Вот же — уже стал. Мечты сбываются. Раз уж и имя такое дал. Не буду в этот процесс вмешиваться. Назвал и назвал. Следуй за Мечтой, чего уж тут иного скажешь-то?
Тем более вот этому-то буксирно-толкательному судёнышку Имир уже тоже ж имечко припечатал. Хотел он над ними и надо мной так приколоться, а оно вона как вышло… Татарин! Это ж надо ж было до такого додуматься? «Креативщик», блин, ёлы-ёлычки. «Ивент-менеджер», в худшем его значении, тудыть его налево! С присвистом и прочими нечитаемыми эпитиетами. Его б и со всеми его завиральными идеями… послать бы, да куда подальше… Ну я ему сходу задач и нарезал. По самому полному профилю. И здешней его специализации, как поисковику-разведчику. Раз уж оказия такая в пути образовалась. Подождёт своего креативного «товарища Сухова» его «разлюбезная Катерина Матвеевна». Столько, сколько надо. Вот так!
Светлана его с детьми, конечно же… кто ж ещё-то? Какие уж там левые «катерины». Она всех его реальных и мнимых пассий на британский флаг… да вдребезги порвёт, уже ж такое твёрдо мне вчера пообещала. Если узнает вдруг про кого-то. Ключевое слово — если. Надеюсь, прочим нашим соостровитянкам хватит ума языки-то свои попридержать… Ещё нам там на Доме только очередных крутых женских разборок не хватало. Мало того! Ещё ж ей предстоит нам объяснять, почему не сразу он к ней прибудет, а поможет по дороге ряду новых товарищей… Каких-таких ещё вдруг товарищей, спросите? Откуда они у нас внезапно в пути взялись? Отвечу строчками песни, уж очень они тут к месту.
Висит старый месяц, не хочет проклятый
Никак превращаться в луну.