Мы остались одни. Я села на бабушкино место, то есть напротив Питера.
- Привет, - хором сказали мы, а потом улыбнулись. И было у меня такое чувство… дом, Питер, ни тебе умертвий, бабушка правда недовольная, но это как общая проблема, то есть сближает. И выглядел Питер по-домашнему, как будто всегда и сидел на этом месте в рубашке, рукава закатаны по локоть, волосы взъерошены, как после сна… такой родной, свой. И я ему отказала?!
- Суровая у тебя бабушка, - сказал он.
- Обычно она добрая, просто переживает сильно за меня.
- Это я понял, - пауза. – Ты говорила, что у тебя есть коллекция мини-оружия. Покажешь?
- Да я уже и забыла про неё, - ответила ему. – Она тебе действительно нужна? У тебя же дома в натуральную величину…
- Честно говоря, не особо… просто хочется с тобой говорить…
Он вынул ложку из чашки, положил её на блюдечко и, наконец, посмотрел на меня.
- Я уезжаю домой и пришёл попрощаться. Не хочу, чтобы между нами осталась обида или непонимание. Хочу, чтобы ты вспоминала меня с теплыми чувствами.
- Питер, - перебила его, но он не дал говорить.
- Я понимаю, что эти чувства возникли слишком резко и неожиданно, да ещё и к тому же ко мне.
Я вспомнила усатую морду, пришедшую ко мне среди ночи, и улыбнулась.
- И не веришь в их подлинность.
Честно говоря, данное утверждение уже дня три как под сомнением. Всё же расставание внесло свой вклад, наглядно показало, от чего я сама отказалась, с чем решила смериться и просто пережить.
- Я люблю тебя, Люси, - сказал он так нежно, так уверено, так сладко. – Я хочу, чтобы ты об этом знала.
Я не знала, что делать. Ну, вот не признавались мне никогда в любви. И чувствовала, что надо что-то сказать в ответ. И вроде было что сказать, но тогда всё полетит к чертям.
- Спасибо, - сказала я, протягивая ему свою руку, которую он тут же схватил своей теплой ладонью, потом поднёс к губам и поцеловал так, что у меня сердце пропустило удар, а затем забилось втрое сильнее.
- Я не хочу, чтобы ты уезжал, - призналась ему. Забрала свою руку, встала со своего места и подошла к нему, обняла крепко-крепко. – Не хочу.
Он тоже поднялся со стула, и теперь я утыкалась носом в его шею, вдыхая его запах, наслаждаясь этими объятьями. Он зарылся носом в мои волосы, и было так приятно, что даже отпускать не хотелось. Но в кармане лежала бумага о моём распределении и дата отъезда…
- Я рад, что именно ты промывала мои раны в тот день. Ты стала для меня светлым ярким резвым огонечком, и я не хочу тебя терять.
Он мягко отстранил меня, достал из кармана брюк карточку с адресом и отдал её мне со словами:
- Твой я знаю.
Я взяла её. Он накинул свой плащ, застегнул все застежки, надел сапоги и вышел из дома. Я выбежала за ним во двор. Бабушка нервно собирала цветки ромашки. А Питер всё уходил и уходил.
- Всё? Попрощались? – спросила бабушка.
Да черт блин знает, что это вообще было! На прощание вроде как не смахивало. А если было и прощание, то зачем было оставлять адрес и признаваться в любви?
Я посмотрела на бабушку, не зная, что ей ответить, а когда Питер совсем уже скрылся из виду, сказала:
- Я нашла легенду. Он не соврал.
Бабуля хмыкнула:
- Вот как?
- Да.
Мы вернулись в дом. На столе стояла чашка с недопитым чаем… бабушка что-то говорила про женихов да кавалеров, я её не слушала. Потому как внутри меня разрывало пополам от спонтанного желания бежать за Питером и материальным долгом перед университетом.
- Люси! – бабушка дотронулась до моего плеча, а я так и стояла, смотря на чашку. – Ты себя хорошо чувствуешь? Ты побледнела.
- Да, просто поняла кое-что… - ответила ей, садясь на стул, где сидел Питер. Поняла что и не нужно мне никакое море. Потому что оборотень сам умудрился стать для меня этим морем. Как-то совсем неожиданно поменялись приоритеты. Столько лет жить одной единственной мечтой, а потом приходит ОН и вся жизнь встает вверх тормашками, и поди, разберись!
- И что же ты такого поняла? – допытывалась бабушка.
- Мне нужно в управление, - сказала и подскочила со стула, бросилась в прихожую, быстро надела ботинки.
- Зачем? Ты же утром ходила. Или нет? – крикнула бабушка в дверях, а я уже вышла за калитку, так что вопрос её остался без ответа.
В управлении было как-то пусто и тихо. Утром тут было как в муравейнике, а сейчас пустые коридоры. Я поднялась на второй этаж, постояла несколько секунд перед дверью, сомневаясь, но всё же вошла в приемную.