***
Алонсо не знал, с чего начать. Деньги продолжали утекать, хотя общий объём и уменьшился. Как бы подстреленный парень не был связан с вором, эффект всё же был. Но, на взгляд детектива, учитывать вмешательство левого человека было столь же глупо, как и полностью его отрицать — у него до сих пор не было улик. Пожалуй, лучшим решением стало бы вызвать сюда побольше народа и поставить человека у каждого аппарата, не имеющего камеры. Но подобное точно стало бы концом их незаметности — если уж два человека умудрились едва не засветиться в убийстве, то что говорить о сотне?
— Ну, что там, начальник? — в комнату, превращённую в кабинет, заглянул один из вверенных ему людей, — Есть зацепки?
Мужчина скривился: он потратил почти десять часов на то, чтобы просмотреть записи с камер наблюдения магазинчика напротив одного из банкоматов. Видео запечатлело с десяток разных людей, пришедших за деньгами в нужные им полчаса. Часть из них возилась с кодом, словно пытаясь подобрать, другие — неуверенно зависали в момент выбора суммы. Однако ничего стоящего по-прежнему не было. Да и какова вероятность, что банк написал время с точностью до получаса, если учесть, что пришлось сделать добрый пяток запросов, чтобы вообще получить ответ?
— Пока нет. Нужно чуть больше времени.
— Шеф уже звонил.
— Знаю, мне тоже.
— Нам срочно нужно что-то показать.
Вместо ответа Алонсо лишь вздохнул. У него на плечах висел невыносимо тяжкий груз, который вдобавок, не имел возможности в ближайшее время стать прошлым. Пока работа не сделана, придётся сидеть здесь.
— Так что мне сказать шефу? — напомнил о себе громила.
— Скажи, что я работаю над его проблемой. Не ем, не сплю, не выхожу из комнаты, но ничего пока не нашёл.
— То есть… правду?
— Да, скажи ему правду.
Мужчина прикрыл дверь и его гулкие шаги застучали в коридоре набитыми на ботинки подковами. Алонсо уже почти был готов попросить ребят сменить обувь на обычные кроссовки, чтобы не вызывать подозрений, но почему-то медлил. Да и вообще — какая ему разница, как они ходят, если это не вредит делу?
На экране темноволосый высокий парень в десятый раз пробовал набрать ПИН-код, но, видимо, дела шли не очень хорошо. Наконец, у него получилось: пачка купюр покинула недра автомата, перекочевала в руки просителя, и тот, накинув капюшон, двинулся прочь…
Глава 15. Первая ошибка Себастьяна.
Как правило, вероятность попасть в рай у среднестатистического человека в наше время — меньше одного процента. Уж очень сильны искушения и, если не поведёшься на похоть, то обязательно заскочишь в «то кафе на углу, где безумно вкусные пончики». Однако сейчас, облокотившись на грубо сколоченную из досок ограду, я замерла, словно вбирая в себя всё величие развернувшего от горизонта до горизонта океана. Обычно в книга пишут, что «ей хотелось кричать от восторга». Мне не хотелось — упиваясь этим невероятным ощущением полной свободы, и задавая себе всего один вопрос: «почему раньше никогда не собирала вещи и не ехала к берегу, хотя он был так близко?», я молчала, боясь спугнуть чувство единения с окружающим миром.
Подошедший Ян поставил вещи на стоящую рядом чистую скамейку и молча устремил взгляд в сторону бескрайнего голубо-зелёного простора. Песок, грязно-серый, а совсем не белоснежный, как любят указывать в книгах, полных домысла людей, никогда не посещавших настоящий пляж. Море, не «голубое», а… зелёное? Или чёрное? Мне было сложно разобрать со своего места, но оно, невероятное по самой своей сути, которую невозможно передать словам, завораживало.
— Как думаешь, есть где-нибудь что-нибудь прекраснее?
— Ммм? — Ян вздрогнул, — На самом деле куча всего. Взять, хотя бы, «Ambassador»: в кухонной двери вместо обычного стекла вставлен пластиковый витраж. Смотрела на него когда-нибудь поздно вечером, когда свет в зале уже потушили, а на кухне пока кто-то остался?
— Этим витражом заменили выбитую Сарой в первый же день работы вставку с какой-то картиной. Ну, по крайней мере, она так рассказывала.
— Сара пришла в ресторан раньше тебя?
— Ей пришлось искать работу в шестнадцать, а я переехала только после поступления, на два года позже.
— Как вы познакомились?
— Это смешная история, — я улыбнулась, полностью поглощённая воспоминаниями, многие из которых были добрыми и милыми, — Знаешь, я рано потеряла родителей и потому почти ничего о них не помню. Читая в детстве книги, я лет до четырнадцати не верила, что они и правда умерли. Постоянно казалось, будто вот-вот распахнётся дверь и войдёт красивая женщина, а с ней — высокий мужчина с родинкой на левой руке у самого края кисти. Я помню, как пахла мамина помада: розой и карамелью, нежно и легко. А папа очень красиво смеялся.