Деньги жгут руки, приятно хрустя под пальцами и это ощущение несравнимо приятнее, чем перестук золотых монет. Хотя монеты… монеты были тоже ничего и здорово сияли. Ах, если бы он мог прямо сейчас достать какой-нибудь свой «схорон» и просто прогулять его, ни о чём не думая…
В стеклянную дверь балкона стучат. Себастьян поворачивается: невысокий рыжий щуплый парень, улыбаясь, пытается о чём-то сообщить, но его почти не слышно. Не ожидающий гостей и не желающий пробудить потом лишних вопросов, способных невзначай выдать и спровоцировать на очередной переезд, он задёргивает тёмную штору и удаляется на второй этаж, чтобы там, обернувшись животным, наведаться всё же на мероприятие и немного полюбоваться на Анну в костюме «Коррролевы Тигррррров»…
Глава 23. Третья жизнь кота.
Костюм вышел на удивление удачным и неудачным одновременно сразу по нескольким причинам.
Во-первых, стоя посреди толпы, можно было с уверенностью заявить о его неповторимости и невероятной яркости по сравнению с остальными тряпками, выбранными пришедшими девушками, половина из которых была сексуальными медсёстрами, а вторая — не менее сексуальными училками. Кое-где я заметила парочку ведьм и даже — вот же ужас! — одну крайне сильно накрашенную демонессу средних лет, которая усиленно притворялась плохо умеющей краситься школьницей. Как и всякий не слишком уверенный в себе человек, я бы пришла в ужас, обнаружив девушку в таком же костюме. Впрочем, молодой юноша в наряде «Королевы Тигров» тоже вряд ли бы вызвал у меня всплеск радости. В конце концов, покупая костюм именно дома, я рассчитывала на некоторую исключительность.
Во-вторых, именно яркость позволяла быть в поле зрения окружающих людей, при этом — не сильно мозоля глаза постоянно нарезающему круги у бара Яну, поэтому я соблюдала некоторый баланс между «хочу побыть одна» и «обязательно будь рядом, чтобы меня никто не обидел». Для успокоения собственной совести и возможной ревности можно сказать, что я и сама на рожон не лезла, выходя на танцпол через два раза на третий, при этом предпочитая не разбивать уже устоявшиеся пары и не сильно демонстрировать себя. Что не спасало от всё же случающихся попыток познакомиться.
— Анна, может мы пойдём немного потанцуем? — наконец, решается сделать небольшой шаг вперёд Ян, до этого момента лишь отгонявший от меня ухажёров, — Если ты не так сильно злишься, то…
— Ян, сколько лет сколько зим! — хихикает какая-то светловолосая девица и обхватывает руками шею человека, на которого я всё ещё злюсь, — Когда ты приехал? Почему снова не позвонил?
— Слушай, Бэт, я…
— Может, познакомишь нас? — на всякий случай спрашиваю я у человека, на которого злюсь уже чуточку меньше, — В конце концов, старая знакомая…
— Может… — кивает парень, — Бэт, это — Анна, моя коллега. Анна — это Бэт, моя…
— Девушка, — подсказывает светловолосая Бэт, — И первая любовь.
— Ой, ну какое «девушка»! — торопливо вставляет Ян, пытаясь что-то объяснить, но девушка звонко чмокает его в щёку и прижимается всем телом, жарко выдыхая в ухо достаточно тихо на фоне общего гвалта, но достаточно громко, чтобы я могла услышать:
— Потанцуем, как в старые добрые времена, красавчик?
«Красавчик» выжидающе смотрит на меня и, не в силах справиться с собственной, чисто детской ревностью, я киваю, а после — равнодушно отворачиваюсь. И он удаляется под ручку с девушкой куда-то в самый центр танцпола, оставляя меня в гордом одиночестве. Бармен, внимательно следящий за ситуацией, не позволяет предаваться своему унынию достаточно долго: шустро ставит на стойку яркий рыже-жёлтый коктейль, украшенный трубочкой с кошачьими ушками.
— Я не заказывала.
— От меня лично, за уникальность костюма.
Многочисленные вечерние передачи, которые мы с Себастьяном оба очень любили смотреть, приникнув друг к другу на диване в благоговейном ужасе, неоднозначно указывали на необходимость отказа. Бармены, сначала усыплявшие своих жертв, а после — насиловавшие и убивавшие, были чуть ли ни любимой рубрикой международного ТВ, но… Это парень как-то не тянул на преступника, да и Ян наверняка заметит…
Где-то совсем рядом загоготала, подражая чайке, девушка. Я обернулась: светловолосая Бэт повисла на шее у человека, искренняя ненависть к которому стремительно набирала обороты, и — судя по всему, но в этом плане ни в чём нельзя быть уверенной, особенно сейчас — смеялась над шуткой. Здраво предположив, что, при общем градусе алкоголя в крови собравшихся на празднике людей, шутить парню было и не обязательно, я кивнула и, в последний раз осмотрев стакан, осторожно обхватила губами трубочку, пробуя. Коктейль оказался сладким, чуть терпким и вообще не содержащим алкоголя.