Ленчик обернулся от кресла к двери и увидел, что в гостиной появились новые (точнее, казалось, навсегда забытые в горах Сьерра-Невады) персонажи: толстяк в неизменной бабочке и с сигарой во рту рыжий веснушчатый американец. Каждый из них держал в руках по не совсем обычному оружию: по духовой трубке наподобие тех, коими пользуются туземные племена (или школьники третьих-седьмых классов). В то же время из шей упавших без чувств русских бугаев торчало по небольшой стрелке навроде тех, какими играют в «дартс».
Тут вышли из оцепенения девушка-крепышка и альбинос. Видимо, оба они были без оружия, потому что не стали оказывать сопротивления, а обратились в бегство. Первая кинулась к балконной двери, а второй, совершенно потеряв голову, - на прорыв к выходу, который загораживали двое американцев. Альбиноса сильнейшим ударом руки отбросил рыжий гигант, а на пути грудастой вдруг возник человек в черном костюмчике и галстучке-селедке - «агент Смит». «Агент Смит» ворвался в помещение, разбив окно - в туче брызг разлетевшегося вдребезги стекла. В правой руке он держал пистолет.
– Don't move! - страшно прокричал он, а потом добавил, адресуясь к державшемуся за скулу альбиносу и девушке-крепышке: - Face to the wall! Hands up! Legs separated!
– He двигаться! - машинально перевел на русский Ленчик. - Лицом к стене, руки поднять, ноги раздвинуть!
Альбинос и полногрудая нехотя выполнили команду: подошли к стене и уперлись в нее руками, раздвинув ноги на ширину плеч.
– А вы, - толстяк довольно любезно обратился к лежащим на полу девушкам, - можете подниматься.
Проститутка Влада, не понимающая, видимо, по-английски, вопросительно взглянула на Катю - та перевела ей. Они обе не без удовольствия встали.
И уже через минуту диспозиция в гостиной по улице Андреа Дореа выглядела так: Ленчик продолжал сидеть, как сидел, в кресле за лэптопом. Место на полу заняли два валявшихся без чувств русских амбала. Еще двое русских, альбинос и грудастая, стояли, уткнувшись носами в стенку. Катя и Влада топтались посреди комнаты, довольно растерянно посматривая на американцев, а троица - «Хичкок», рыжий и «агент Смит» - чувствовала себя хозяевами положения.
– Вы можете быть свободными, - сделал широкий жест в сторону Кати с Ленчиком «Хичкок». - Мы проверили вас и установили, что вы не представляете социальной опасности.
– Минуточку! - вскричала Влада по-русски. В ее голосе вдруг зазвучали интонации продавщицы поселкового магазина. - Что значит - свободными? Вы тут ворвались ко мне! Дверь высадили! Стекло разбили! А теперь - быть свободными?! А кто мне стекло с дверями будет вставлять?
– Чего хочет эта женщина? - поморщился толстяк с сигарой, обращаясь к Ленчику.
Пока тот пытался дословно перевести на английский сбивчивое выступление Влады, Катя ловко сформулировала:
– Хозяйка квартиры просит компенсацию за причиненный ей моральный и материальный ущерб.
«Хичкок» скривился, однако залез во внутренний карман пиджака и вытащил оттуда несколько стодолларовых купюр. Смерив Владу в ее проститучьем наряде презрительным взглядом, он протянул ей долларов четыреста. Та схватила их и немедленно засунула за декольте. Больше выступать она не стала - очевидно, совершенно удовлетворившись компенсацией.
– Выруби их часиков на шесть, - скомандовал «Хичкок» рыжему громиле, кивнув в сторону стоящих у стены альбиноса и пышногрудой.
– Извините, сэр, - остановил Ленчик толстяка с сигарой (тот, очевидно, был у американцев за главного), - но не позволите ли мне получить у моих русских друзей небольшой должок?
– Прошу, - пожал плечами «Хичкок».
Ленчик вскочил с кресла и подошел к стоящим лицом к стенке русским бандитам.
Первым делом он влепил мощный подзатыльник альбиносу (тот аж лбом о стену стукнулся).
– Это тебе возврат за Венецию!
Потом он двинул по месту, где у того размещались, по его мнению, почки:
– А это - за сейчас!
Видимо, расположение почек юноша угадал, потому что альбинос болезненно застонал.
Затем Ленчик повернулся к грудастой и ткнул ее пальцем под ребра:
– А это тебе - за Барселону! И за Рим!… А теперь давай колись: Брасселини на вас работает?!
– Нет, - покачала головой, болезненно морщась, полногрудая девушка.
– Как - нет?! А как вы узнали, что мы в Барселоне?!
Катя напряглась в ожидании ответа.
Грудастая молчала.
– Я своих друзей-америкосов попрошу, - пригрозил Леня, - и они тебя не на шесть часов, а на всю жизнь вырубят! Инвалидом сделают!… Ну, говори! - И он, ненавидевший любые меры физического воздействия, тем более по отношению к женщинам, все ж таки еще раз весьма болезненно пихнул грудастую под ребра.