Уже и Ленчик выбрал свой подарок и нетерпеливо поскрипывал им у всех возможных зеркал, и заглянул в дверь полуночный карабинер, привлеченный открытым среди ночи магазином, - и только на сотой, наверно, паре Паоло с Катей остановились.
То были ярко-красные босоножки с застежками в античном стиле и на высокой тонкой шпильке, стоимостью тысяча сто девяносто девять евро.
– Белиссимо! - с усталым облегчением выдохнул Паоло, заставив Катю гордо продефилировать по магазину.
«Ну и пусть непрактично - по московской погоде и суете, - решила Катя. - Зато Валька Лессинг и другие подружки с ума сойдут, когда их увидят. А когда я им расскажу, что это подарок, а также - кто и при каких обстоятельствах его преподнес, - они вообще на месте поумирают!»
– Позвольте мне упаковать ваши подарки, - пропел Брасселини, захватывая обе пары и исчезая в подсобке.
А спустя десять минут - которые Ленчик с Катей, обессиленные, просидели на банкетке, каждый на своей, - вернулся с двумя льняными чехлами, украшенными логотипом своего магазина. С поклоном вручил их каждому.
– А теперь, господа, надо, по старинному обычаю, отметить удачное приобретение. Прошу!
Катя с Ленчиком переглянулись, но отказываться, конечно, было неудобно.
Узенькая винтовая лесенка, поднимающаяся из подсобки на второй этаж, привела их, противу ожидания Кати, не на магазинный склад, а в небольшую квартирку-студию. Быт здесь был организован уютно и со вкусом. Одна большая комната, кухня в углу, отгороженная барной стойкой; пара кожаных диванов, огромный телевизор, платяной шкаф. На плечиках в углу отвисался давешний смокинг.
– Вот мое скромное жилище, прошу извинить, у меня тут беспорядок, - пробормотал Брасселини и быстро спрятал смокинг в шкаф.
Однако никакого, кроме смокинга, беспорядка в студии не наблюдалось. Комната и кухня сияли чистотой.
На кухне имелась полочка, на которой рядами лежали бутылки. Дотторе достал одну из них, вытащил из посудомоечной машины три пузатые рюмки. Плеснул из бутылки на донышко каждой.
– Арманьяк, одна тысяча восемьсот тридцатого года, - торжественно провозгласил хозяин. - Я берегу его только для совершенно особых случаев. - И он со значением глянул прямо в глаза Кате.
– Итак, - поднял он бокал, - за обновки, которые, я скромно надеюсь, придадут дополнительный блеск великолепию моих замечательных гостей из заснеженной России!
Он с видимым наслаждением, смакуя, отхлебнул свой напиток. Его примеру последовали и Ленчик с Катей. «Коньяк как коньяк, - подумалось девушке, - с такой баснословной выдержкой - сто семьдесят пять звездочек, что ли? - мог бы быть и повкуснее».
– А вы не позволите мне посмотреть бутылочку? - фальшивым тоном попросил Ленчик. По его запинающемуся голосу можно было понять, что доза коньяка поверх домашнего вина подействовала на юный организм разрушающе.
– Прошу вас.
Студент повертел в руках бутылку с драгоценной жидкостью, а потом скептически провозгласил:
– Хм, для восемьсот тридцатого-то года бут-тылочка могла бы быть и постарее.
– Мой друг Лео, - с мягкой назидательностью возразил синьор Брасселини, - арманьяк, так же как любой вид бренди, выдерживается, в отличие от вина, в бочках. И только затем разливается по бутылкам. Поэтому внешний вид посуды с возрастом данного напитка никак не связан.
Катя заметила, как вмиг отчаянно покраснел «друг Лео».
– Ну и ладно, - пробормотал он, а потом растерянно присел на один из двух диванов.
А потом - и прилег на него, проговорив в пространство:
– Я, пожалуй, немножечко подремлю. - А еще через минуту уже крепко спал, даже не сняв кроссовок.
Господин Брасселини по-отечески улыбнулся, глянув на юношу, достал из шкафа плед и прикрыл им Лео. Затем он заботливо погасил верхний свет, оставив маленькую лампочку в кухоньке. Потом сделал шаг по направлению к Кате. Взял из ее рук бокал, поставил на стол и заключил ее в свои объятия. Арманьяк, подарки и запах духов Паоло ударили ей в голову, и она ответила на его поцелуй…
…Катя взглянула на часы очень не скоро.
– Боже мой! Уже полчетвертого! - воскликнула она. - У нас же самолет!
– Катя, времени еще полно, - хрипло прошептал ей в ухо синьор Брасселини.
– У нас еще чемодан на вокзале, в камере хранения!
– Я провожу вас.
– Все равно. Нет. Мы загостились. Нам пора. Я воспользуюсь твоей ванной? - И она вырвалась из его объятий, вскочила с дивана…
…А еще через полтора часа спортивный «Лексус» синьора Брасселини подвозил Катю к ночному веронскому аэропорту. На заднем сиденье покачивался спящий Ленчик в обнимку с огромным чемоданом - скарб путешественников не влез в багажник спорт-кара.