Тут Катя вспомнила, что она и с Синичкиным рассорилась, ей стало совсем грустно - и от огорчения она быстро заснула.
14 марта, 01.30. Леня
А Ленчик не спал еще долго. Он выходил на балкон, осматривал округу - после полуночи на мадридской Тверской появились проститутки. Только они, в отличие от наших, не толклись у обочины, а жались к дверям магазинов: «Зары», «Найка», «Ливайса». Были жрицы любви все, как на подбор, чернокожими, одетыми в красные спортивные костюмы и буклированные кепки. Время от времени по паперти прохаживалась пара негров в золотых цепях: поглядывали, как ведет себя их живой товар, похлопывали девок по разным частям тела.
Ленчик подумал, что у него вот уже третью ночь нет женщины. И что Юкико он, наверное, никогда больше в жизни не увидит. И что их с Катей путешествие, так многообещающе начавшееся, похоже, заканчивается полным пшиком. Нет, интересно, конечно, ездить по разным городам и странам - но… Без вдохновляющей цели как-то… скучно… И бог бы с ней, с полумифической Программой, которая за время их странствий превратилась во что-то вроде синей птицы, - но неужели он не разгадает загадку, заданную ему Тохой? Неужели окажется лузером?
И тогда Леня вернулся в комнату и взял карманный компьютер, подаренный ему реставраторшей из Вероны. В барселонском интернет-кафе он закачал туда файлы, полученные от жены сэра Эшли. Рядом Леня положил распечатанный список удачливых клиенток брачного агентства, благополучно выскочивших замуж за рубеж.
Он рухнул плашмя на свою кровать и при свете ночника принялся сосредоточенно просматривать то Питохины файлы, то список девушек.
…А когда время уже близилось к четырем утра, Ленчик вдруг вскочил и заорал шепотом, чтобы не разбудить тетку:
– Эврика!! Эврика! Эврика!
14 марта, 9.00
Наутро Катя, проснувшаяся в неожиданно хорошем настроении (и, значит, успешно заспавшая свое горе), обнаружила на тумбочке хамскую записку от племянника: «Меня к завтраку не будить!» Сам Ленчик беспробудно дрых на спине, раскинувшись и обнажив свой на удивление мускулистый торс.
Что ж, пусть себе спит. Несмотря на наличие спутника, завтракать в одиночестве Кате в этой поездке было Не привыкать. Опять же появлялось время, чтобы спокойно обозреть окрестные магазины и прикупить подарки - сувенирчики родным-друзьям. Сестре Дашке, например (рассеянный племянник вряд ли о матери подумает), подружке Вальке Лессинг… Завкафедрой и коллегам тоже что-нибудь надо привезти… Да и Пашке Синичкину - хоть мелочь какую-нибудь…
…Когда Катя вернулась в номер в два часа дня, груженная пакетиками из «Зары» и «Корте Инглез», племянник продолжал спать.
Катя принялась толкать его.
– Вставай, лежебока!
– Ну, Катя! Ты что, по-русски не понимаешь? Я же написал: меня не будить! - пробурчал спросонья племянник.
– Ты написал: не будить на завтрак, а сейчас обед! И Катя сердито распахнула плотные шторы.
– Два часа! Подъем!
Надо отдать юноше должное: собираться быстро он умел.
– Итак, тетечка, где мы обедаем? - спросил Ленчик, натягивая джинсы.
– Разберемся, обжора!
Обедали Катя с Ленчиком в кафе VIPS - несмотря на название, достаточно демократичном, типа столичного «Му-му». Столик им достался легко - в некурящей зоне их было полно. (В курящей яблоку негде было упасть - испанцев, в отличие от итальянцев, еще не зашугали драконовскими антитабачными законами, и поэтому они дымили всюду.)
Довольно быстро Ленчик насытился, пришел в хорошее расположение духа и, откинувшись на спинку кресла и выковыривая из зубов остатки тортильи, проговорил:
– А я, тетенька, теперь знаю, в какие края мы с тобой обязаны направить свои стопы.
– Поедем собирать свежескошенные оливки? - усмехнулась Катя.
– Нет. Мы с тобой отправляемся в славный английский город Гибралтар, расположенный, как известно, на самой южной оконечности Пиренейского полуострова.
– С какого вдруг перепугу?
– Потому что там живет клиентша брачного агентства, числящаяся в списке под номером девять.