– Из письма. Из электронного письма, - потупилась монашка.
– Как?! - вскричала Катя. - Нам рассказали, что вам телефоном и то запрещено пользоваться. А Интернетом, значит, можно?!
– Тоже запрещено. Однако я - грешна. Я нарушила устав святой обители. Вы ведь не скажете аббатисе?
– И как же вам удалось выйти в Сеть - в такой-то дыре? - невольно вырвалось у Ленчика.
Легкая усмешка тронула бескровные черты сестры Магдалины.
– Дьявол изворотлив и прихотлив в искушении нас, грешных, - да простит мне грех мой Пресвятая Богородица.
Глава 12
Пико-Велета. 15 марта, 21.05. Катя и Ленчик
Сестра Магдалина подошла к своей по-солдатски скромной койке и вытащила из-под нее ноутбук.
– Только умоляю: не говорите сестре Марте! - повторила она.
Катя с Ленчиком переглянулись.
– Ясен перец, не скажем, - пробасил юноша.
– Да, я грешна, я не могу уйти из мира совсем, - потупясь, проговорила сестра Магдалина. - Я все жду: вдруг он позвонит мне. Или напишет. Знаю - я не должна этого ждать. Но все-таки жду - и не исповедовалась в этом даже сестре Марте. Только в этом. Велик грех мой! - провозгласила она звучным, хорошо поставленным голосом. - Прости, господи, прегрешения мои!
Сестра Магдалина поспешно перекрестилась и прошептала несколько слов по-латыни.
После молитвы и крестного знамения она довольно ловко подвела к ноутбуку через инфракрасный порт сотовый телефон, затем включила компьютер и вышла в Интернет.
– Связь здесь хорошая, - пояснила монахиня. - Базовая станция совсем недалеко, на курорте Сьерра-Невада. И тариф экономичный.
Странно было слышать рассуждения о тарифах сотовой связи в средневековых стенах, в келье горнего монастыря; странно было видеть монашку в сутане, уверенно управляющуюся с мобильником и лэптопом.
– То, самое первое письмо я получила давно, в двадцатых числах февраля, - рассказывала по ходу дела московская девчонка, неизвестно по какой причине заброшенная в келью монастыря в испанской глуши. - Я напугалась. Очень напугалась. Я не спала много ночей и все молилась, молилась, молилась. То, что мне прислали в этом письме, - ужасно, по-настоящему ужасно. И сначала я думала, что этот кошмар - предвозвестие кары, ждущей меня за мои грехи. А потом я рассказала об этом аббатисе - только не все в точности, как было. Потому что господь не дал мне смелости исповедаться в том, что у меня здесь компьютер и сотовый телефон. Я ими пользуюсь нечасто, всего раз в неделю! Но если б я сказала, сестра Марта отобрала бы их. А я - я так слаба! - не могу от них отказаться. И потому я обманула сестру Марту, что мне было видение. А на самом деле я увидела это - там…
Сестра Магдалина осторожно указала пальчиком на экран лэптопа, где появилась заставка местного интернет-провайдера.
– А совсем недавно - кажется, позавчера - мне пришло письмо, в котором говорилось, что я должна показать то, что увидела, Екатерине Калашниковой и Леониду Коноплеву. И что они - то есть вы - будете звонить мне. И я опять пошла к сестре Марте и сказала, что мне было об этом новое видение. И вот - слава господу - вы здесь. А раз так - значит, смотрите.
Пальчики сестры Магдалины быстро пропорхали по клавиатуре и открыли письмо, пришедшее восемнадцатого февраля с адреса info@uzhzamuzh.ru. Затем девушка запустила приложенный к письму файл. Он, как успел заметить Ленчик, был с расширением.avi - то есть представлял собой видеоролик - и объем имел немаленький: более ста мегабайт.
– Смотрите сами, - монашка зябко передернула плечами, - я не могу больше этого видеть. - И она отошла от экрана, опустилась на колени перед распятием и принялась шептать молитвы по-латыни.
Катя и Ленчик подались к экрану. На нем вспыхнул титр: «ДЕМОВЕРСИЯ», а затем пошло изображение. Изображение было компьютерным, созданным методами 3D-графики, но выглядел фильм, пожалуй, даже более впечатляющим, чем если бы то была обычная киносъемка.
Сперва на экране крупным планом появилось лицо молодого человека.
– Антон, - прошептал Ленчик. - Питоха!
Лицо юноши на экране выглядело твердым, жестким, даже надменным. Он холодно посмотрел в камеру - и его глаза вдруг вспыхнули огнем. В буквальном смысле: из них излилось мертвенное голубоватое свечение.
– Начинайте! - приказал он, едва разжимая тонкую ниточку губ, и слова эти отозвались громовым эхом, словно повеление демиурга.
Виртуальная камера отъехала, и стали видны интерьеры, в которых происходило действие. То была обычная московская квартира - с зеркалом, книжным шкафом, столом и диваном. На диване и на ковре возились четыре молодых пуделя. Забавные кудрявенькие зверьки на тонких лапах обнюхивали друг друга, тыкались куда попало кожаными носиками, пытались вилять обрубками хвостов.