– Да! - гаркнула она по-русски. Надо думать, голос ее прозвучал настолько недовольно, что в трубке воцарилось оторопелое молчание. - Я слушаю вас, говорите! - перешла она на английский.
– Катюша, я тебя разбудил? - раздался извиняющийся голос Паоло Брасселини.
– Разбудил! - отрезала она.
– О, ради бога, извини меня. Но я так хотел услышать твой голос!
– Ну что? Услышал? - усмехнулась она.
– У тебя все в порядке?
– Более-менее.
– Скажи мне, дорогая Катюша: какие у тебя планы на завтра?
– Я ушла в монастырь.
– Что-о?!
– Да, в самом деле. Я сейчас в средневековой келье, стою босиком на каменном полу.
В действительности она уже уселась на табуретку и прислонила голые ступни к теплой стене.
– Тебя заточили туда русские бандиты, да? Могу я тебе чем-нибудь помочь?
– Не надо мне ни в чем помогать. Я пошутила. Завтра я, так и быть, выйду из монастыря.
– Катюша, мне необходимо тебя увидеть. Ты мне не звонила, и тогда я, на свой страх и риск, взял билет из Нью-Йорка до Рима. Рейс «Дельты» прилетает в двенадцать тридцать по среднеевропейскому времени. Скажи мне, где ты находишься, и я, немедленно по прибытии, вылечу к тебе из Рима…
«Рим… И Ленчик тоже говорил, что он нашел очередной ключ и им сейчас надо ехать в Рим… - кольнуло Катю тревожное чувство. - Может, звонок Паоло и его разговор про Вечный город - не случайное совпадение?… Ах, нет, это уже паранойя! В стиле Ленчиковых радиомаячков».
– Что ты молчишь, Катыоша?
– Я думаю.
– А хочешь - приезжай ко мне в Рим. Ты ведь никогда не была там, верно? Он удивительный!… И я собираюсь провести в нем пару дней. У меня в Риме есть апартаменты, и для меня будет огромным счастьем видеть тебя в гостях. Тебя, - поправился синьор Брасселини, - и твоего племянника, конечно, тоже. Хочешь, я оплачу вам билеты до Рима - из любого пункта, где бы вы сейчас ни находились…
– А если мы в Антарктиде? - пошутила Катя.
– Но в Антарктиде нет монастырей!… - без тени юмopa возразил модельер. - Впрочем, если вы в Антарктиде, мое предложение все равно действительно.
– Ладно, завтра посмотрим, - смягчилась девушка. Всегда подкупает, когда слышишь, что мужчина ради тебя готов на любые траты. - Позвони мне утром, Паоло. Утром - я имею в виду, по нашему, среднеевропейскому времени.
– Я буду в полете, не знаю, удастся ли позвонить с борта самолета.
– Тогда звякни, как прилетишь.
– Хорошо. Обязательно. Извини, что я тебя разбудил.
– Ничего, я тебя уже простила.
Катя нажала на «отбой». Задумчиво посмотрела на трубку и тут вспомнила, что во время сумасшедшей гонки они так и не договорили с русской девушкой из Рима. С единственной европейкой из списка невест, которую она ни о чем не предупредила. И та не знает о грозящей ей опасности.
Катя нажала кнопку повтора последнего номера. Плевать, что уже второй час ночи, - жизнь и здоровье девушки дороже.
Но бесполезно: в трубке долго слышались длинные гудки, а потом сработал автоответчик.
Ну что ж, Катя сделала все, что могла.
С чувством выполненного долга она оставила мобильник заряжаться, на всякий случай выключив звук, а сама нырнула на белоснежные простыни под шерстяное одеяло и мгновенно уснула.
16 марта, 05.30. Леня
Ленчик проснулся от скрежета ключа в дверном замке. Потом в дверь просунулась голова настоятельницы, провозгласила: «Трапеза через полчаса», и дверь захлопнулась, но ее уже не заперли. В келье было совсем темно, спать хотелось зверски, и тогда юноша, чтобы снова не уснуть, сделал над собой усилие, откинул одеяло, вскочил и подбежал по ледяному полу к окну. Распахнул ставни - и в первый момент остолбенел от открывающегося перед ним вида. Солнце еще не встало, но уже было вполне светло. Прямо перед глазами возвышался огромный, величественный снежный пик. Вечные льды и девственный снег тускло поблескивали в утреннем мороке. А ниже пика - и ниже уровня глаз - висела сплошная курчавая волна белых облаков. Вся земля с ее домами, трафиком, людьми, проблемами, бедами и суетой казалась навсегда отгороженной этой завесой. Хотелось думать о вечном, несуетном - и молиться, хотя Ленчик и не знал ни одной молитвы. «Я вернусь сюда, - решил Леня, - когда решу удалиться от мира. В старости, когда успею как следует нагрешить». И он живо сунул заледеневшие ноги в кроссовки и бросился к рукомойнику умываться.
16 марта, 06.15
Трапезная оказалась точь-в-точь такой, как показывают в кино: высоченные сводчатые потолки, грубо сколоченные столы и лавки. Монахинь к столу собралось не больше тридцати, и основная их часть, на взгляд Лени, была явно пенсионного возраста. Более-менее молодых оказалось человек пять, и Ленчик изредка ловил на себе их брошенные украдкой мгновенные взоры.