Всю неделю она подглядывала к рукописи Трейнора. В прошлую пятницу, прочитав свои предыдущие страницы, она была потрясена и глубоко расстроена. Она была так взволнована, что взглянула на его работу, сказала себе, что в конце концов она написана для общественного потребления, и это было прямо на столе; она только хотела увидеть, как он развил свою прозу, с самого начала. В школе она была заинтересована в написании художественной литературы - хотя она была гораздо более увлекательной, всегда с рисунком, с визуальными образами, которые она хотела создать. Но Трейнор всегда был фаворитом; она любила часто читать некоторые свои отрывки, просто для своей поэзии.
Она слышала, как он сказал кому-то по телефону, что эта новая книга была установлена ??в округе Марин, выше Сан-Франциско, на рубеже веков. Ей нравилось название «Сумерки Серебро». Она стояла с вакуумом, останавливаясь и рыдая, читая аккуратно напечатанные страницы.
Они были ужасны. Слова наткнулись, абзацы не имели смысла. Она начала снова, думая, что ее недостаток понимания - это ее вина. Она пропустила несколько страниц, но не нашла улучшения. Она решила, что это должен быть первый черновик, грубое начало. Конечно, писателю был допущен ошибочный первый проект.
Но зачем печатать так аккуратно? Зачем беспокоиться, пока это не так, как он этого хотел, - зачем печатать эти искаженные страницы, это отсутствие ясности без намека на его ясный стиль?
Будучи самой художницей, с должным образом аккредитованным дипломом - за все, что стоило, подумала она, - она ??чувствовала, что у нее есть какое-то представление о том, как произведение искусства, рисунок или манускрипт выросли до конца. Но эти страницы, несмотря на обещание захватывающего заговора, были такими неуклюжими, что они смутили ее.
Неужели болезнь сделала это Трейнору? Он медленно принимал его внимание, как и его тело? Эта мысль глубоко огорчила ее.
Ну, она не знала много о том, как писатели работали. Возможно, из этого проекта он построил бы гладкую прозу, которую она так любила. Тем не менее, она думала, что писатели отредактировали на экране, не печатали, пока не почувствовали, что у них есть что-то ценное. Но, возможно, нет. Конечно, они не все работали одинаково.
В то утро, сориентировав страницы, как она их нашла, она почувствовала глубокое разочарование, почти потерю.
Но теперь, сегодня утром, возможно, эти страницы будут лучше. Наблюдая за подъездной дорожкой через окно исследования, она подняла текущую главу. Она читала с надеждой, но только на мгновение. Его слова были такими же неумелыми, как и откладывание. Она прочитала две страницы, затем снова попыталась, но это было не лучше. Она остановилась, когда услышала, как машина вошла, и положила главу на стол.
Но машина появилась в следующем драйвере, парковка перед домом по соседству. Выстроив страницы, она подняла взгляд на книжные полки и перевела дыхание.
Джо Грей вышел из-за ряда книг, его желтые глаза были широко освещены. «Я удивлен, Чарли, я не мечтал, чтобы ты тратил деньги Трейнора в качестве надежного профессионала, а потом заглядывал в их личное дело».
«Что ты здесь делаешь? Что ты собираешься делать?»
Джо улыбнулся. «Он всегда закрывает ящики?»
Чарли усмехнулся. «Зачем ты шпионил за Трейнорами?»
Кошка пожала плечами, наклон его красивой головы, подергивание его мускулистых седых плеч.
«Где Дульси? И что, - сказала она, поправляя Джо с глубоким хмурым взглядом, - ты имел дело с этим беспорядком в кладовой?»
«Ты думаешь, я застрелил этих зверей? Я научился использовать пистолет? Давай, Чарли».
“
Его взгляд был невиновен.
«Кроме енотов - кроме того ужасного беспорядка, который мне пришлось убирать, что вы делаете? В деревне мало преступлений? Вы были сведены до праздного слежения?»
“А что насчет тебя?” Он поднял серую лапу белого цвета. «Ты так похож на Клайда, что это страшно. Неудивительно, что ты прекратил встречаться с ним - прежде чем ты превратился в его клон».
«Это действительно очень грубо». Она дотянулась до бледного серого плеча Джо. «Иди сюда. Ты искал исследования Трейнора о письмах Каталины?»
Джо дернул ухо.
«Я видел, как ты был в ту ночь в Плайе Лупы. Так ты ее нашел?»
Он улыбнулся. «Это было прямо здесь, в этом стеке.
«Письма Каталины Маркосу Романо стоят чего-то. Двое из них недавно продали в Баттерфилде более десяти тысяч за штуку».