- Чтобы сказала бабушка, – попытка загнать мысли по привычному утреннему маршруту ничего не дали.
Наверное потому, что кот зевал, демонстрируя мне огромные клыки, щурил изумрудные глаза и следил за моей рукой, которая тянулась к его голове.
- Кто я? – икнул здравый смысл, когда я рассмотрела алый маникюр, чёрную водолазку и кружевные панталончики с оборками и рюшами.
Понадобилась секунда, чтобы подпрыгнуть и застыть посредине комнаты, глядя на себя в зеркале на входных дверях.
- Блинчатые ежи – застонала своему отражению, — это мне не приснилось.
Я ущипнула себя за руку и зашипела. Больно.
Кот отошёл от меня на пару шагов и с интересом рассматривал мои манипуляции.
- Писать хочу, – сообщила я отражению, которое пугало заспанным лицом, странным прикидом и пониманием, что меня заперли в этом теле.
Кот поскрёб лапой кусок деревянного пола.
- Ты тоже? – я повернулась в его сторону, – какой же ты роскошный.
Кот тыкал лапой в кусок пола, который был светлее, чем остальные половицы.
Я сделала два шага в его сторону и чуть не подпрыгнула, когда часть стены с интерактивной картой отъехала в сторону, демонстрируя чудеса технологий.
- Слава тебе, мировой разум и предвидение! – вознесла я нехитрую молитву и нырнула в санузел.
Кот за мной не пошёл.
- Какие мы воспитанные, – умилилась, рассматривая несколько диковинный интерьер, – ещё бы попить, и можно идти искать дорогу назад.
Если есть технологии, а не древнее Средневековье, то и дорога назад существует.
И на самоуправство ведьмы, а я теперь точно осознала, кем была та «добрая» женщина в ночном ресторане, управа тоже найдётся.
Душевая кабина, а это не могло быть ничто другое, была странная. Панель управления, похожая на микшерский пульт, навевала опасение, что в неё встроили дополнительные опции, которые заключаются не только в дождевой и массажной насадке. Красная и синяя половинки шкалы – это температура, точно, вот следующая бороздка – выбор режима, а ещё одна со значками цветов, листьев, ягод, фруктов, — это что гель, шампунь, отдушка?
Сбросив с себя панталончики и стащив через голову водолазку, обнаружила, что кот отвернулся задом и буравит проход в санузел.
— Вот и умница, посторожи меня, а то мало ли, какие маньяки здесь живут!
Спина кота напряглась, и он перекинул хвост на мою сторону.
Я потянула рычажки на прохладный душ, с эффектом массажа, свежести и запахом мяты и шагнула внутрь.
В стене имелась одна большая кнопка. Я растянула губы в улыбке и ткнула в неё пальцем. Из стены вывернул край стеклянного цилиндра и запер меня в углу.
И я ещё успела сказать «ай». Потому что дальше, я дышала через раз, зажимая рот и нос, и ощущая себя автомобилем на автоматической мойке.
Зато чистота и свежесть во мне были до скрипа после того, как цилиндр уехал обратно в стену.
- Я жива, – сообщила коту, который смотрел на меня с таким видом, что уже даже и не чаял увидеть.
В меня плюнули полотенцем ещё в самом душе, и теперь я закуталась в него и страстно хотела полежать.
- Как тебя зовут, – спросила я животное, с удивлением рыская взглядом, в поисках белья и одежды. Стоящий в углу параллелепипед тихонько шумел и удовлетворенно шуршал чем-то. Если эта штука засасывает все, что оставил на полу, и стирает его, то это сервис на уровне фантастики.
Я покачала головой, будто я сама не на уровне.
Кот встал, поднял хвост, и покачивая кончиком пошёл из санузла.
- Эй, ты куда?
Кот привёл меня наверх. В одной половине второго этажа располагалась спальня со шкафом вдоль стены, и огромной кроватью. Именно к шкафу и привёл меня кот.
- А это нормально? – спросила его, будто он меня понимал, – брать чужое?
Кот закатил взгляд под потолок, всем видом демонстрируя, что если я сейчас в чужом теле, то все это моё.
Ещёчерез пять минут, я стенала, стоя перед раскуроченным шкафом: «шкаф полон, а одеть нечего».
В стопках нижнего белья, сплошь чёрного цвета я отыскала фиолетовые трусы и ещё одни красные, как мой маникюр.
Именно в них я сейчас и стояла, ругаясь на депрессивную тётку, подсунувшую мне корейскую свинью. Потому что они все маленькие, чёрные и вислобрюхие.
Отыскав красно-белые полосатые чулки и алый корсет, я облачилась в то и другое, с сомнением покосившись на своё отражение в старинном ростовом зеркале. Нет, конечно, трусы можно было принять за гламурные пижамные шортики, но все же разгуливать в исподнем, бабушка никогда не советовала.
Хоть грудь, то, что надо, потискала упругие полушария, заметив удивлённое выражение на морде кота.
«Имею полное право» - показала ему язык, – раз они сейчас мои!