Женщина вдруг поняла, что в комнате уже какое-то время царит гулкая тишина. Подняла взгляд на молчащего мужчину. Взятая пауза дала возможность вернутся в обычное состояние строгой стервы.
- И как тебя в наши края занесло? – спросила немного насмешливо.
Янис, который все это время отслеживал на ее лице душевные метания и переживания, даже не улыбнулся, - да вот, ищу вора, фамильяров украли, след привел сюда.
Женщина была настроена совершенно на другую линию разговора, вспомнила все свои аргументы, планируя нападать и делать виноватым блондина, от одного вида которого в животе заскребли лапками бабочки, стремясь выбраться из закостеневших куколок. И обвинение, которое выдвинул Хозяин питомника, опять вышибло ее из выученной наизусть и отрепетированной бесчисленное количество раз, линии поведения в случае их встречи.
Обида на дочь выветрилась, как только она поняла, что может грозить кровиночке.
По законам, вора могли казнить, или заменить пожизненным служением тому, кому нанесен вред. И на стороне ограбленного будут все. И закон, и люди.
И совсем не важно, что дочь смогла понять, как призвать. Главным было то, что сделала это без спроса.
- Не уследила, не сберегла, - выла внутри нее женская сущность, - рисуя картины рабства. Она же такая молодая, не любила, не жила еще совсем. Слушала ее безоговорочно, чтобы не разочаровать. Только в своем лесу и выскочила из-под присмотра. Кто ж знал, что не в одной метле дело, и не привязать к избе дочь Яниса. Вон куда ее занесло.
— Это я! – во всем я виновата!
«Меня наказывай», — произнеся это в глаза потемневшему лицом Хозяину, она надеялась, что он не станет докапываться до истины. Вор найден, заберет ее на суд, и оставит дочь в покое.
- И в чем именно, — сощурил он глаза.
— Это я фамильяров забрала, я нашла лазейку, — она вспоминала диссертацию дочери, на память она никогда не жаловалась, начиная цитировать запавшее в душу, даже несмотря на озлобленность. – Научила, как звать и как сердце открывать, чтобы тебя выбрали!
Женщина почему-то решила, что именно сразу после защиты дочь вычислил Янис, и пришел в комнату, чтобы забрать.
- Как здорово, что я успела, — горел огонь облегчения в душе.
— Значит кота ты дочери помогла позвать?
Она закивала, приложив руку к стучащему сердцу.
- И крылана? Эксклюзивный фамильяр, на минуточку, — ехидно заметил Хозяин.
И она с ужасом вспомнила ценность эксклюзивного, и не к месту услышала свою похвальбу на выпускном балу. Помертвев, от того, что еще один из фамильяров тянет на эксклюзивность, все равно кивнула.
- Все я, — не могла отказать лучшей подружке дочери!
Во рту пересохло. Казалось, воздух вокруг стал горячим, как в пустыне.
- Подружке?
- Подружкам, — у нее две лучших подружки.
- А ворон?
- Случайно проговорилась? – само вырвалось из нее.
- Ага, на встрече выпускников? – приподнял мужчина бровь.
Мозг плохо справлялся с причинно-следственными связями.
- А выдру?
- К-какую выдру? – пятый фамильяр совершенно не вписывался в доступную информацию.
- То есть выдру не ты помогла призвать?
Женщина тут же представила, как этот мужчина ринется шерстить обладателей самой большой ценности их мира, — и почти шёпотом выдала, — и выдру тоже, забыла просто!
- Руку, — гаркнул на нее Янис.
- З-зачем? – испуганно сжалась женщина.
- На очную ставку поведу, а ты что же, думала я без проверки твои слова на веру возьму, нет уж, уволь, одного раза хватило! Научила, ты меня Ягодка, никому не доверять!
Стоя перед мужчиной, пребывая в состоянии паники, и одновременно сгорая от осознания того, что все это время она истязала саму себя, отказывая в возможности хотя бы видеть его на расстоянии, она поняла, что не может не пройти эту ставку. Если не она, то пострадает дочь.
Поэтому она оторвала руку от груди и протянула в сторону Яниса.
Свет померк.
Она всхлипнула в первый момент, представив, что в этой темноте ей предстоит провести всю оставшуюся жизнь. А еще, что она не успела попрощаться.