Дым позади исчез. Вместо него было ровное гладкое зеркало. Однако, когда я тронул его рукой, оно с легкостью поддалось, приоткрывая туманную «штору». Я облегчённо вздохнул, — хоть с этим всё было в порядке, но…
Вовки нигде не было. Разувшись, чтобы обозначить кроссовками место, откуда вышел, я двинулся вперед по коридору, по левой стороне. Пол мягко пружинил под ногами, глаза привыкали к необычному свечению.
Зеркала, зеркала, зеркала… Странно, но сам коридор как-то странно загибался вправо, как будто по кругу, и я не очень удивился, увидев вскоре свои синие кроссовки, темнеющие на зеркальном полу. Я пришел обратно, но Вовки-то я не встретил! И еще, передо мной клубилась туманная завеса — выход наружу… Кто-то открыл ее? Вовка?
И вдруг из тумана вынырнул кот. Тот самый черный кот, которого я спугнул на улице. Не обращая на меня никакого внимания, он, коротко мяукнув, затрусил по коридору и направился так же, как и я, в левую сторону. Я так удивился появлению черного кота, что даже на мгновение позабыл про Вовку. Поэтому, увидев друга, показавшегося с левой стороны, где уже исчез кот, я очень обрадовался.
Но Вовка почему-то двигался спиной вперед, пятясь как-то по-кошачьи — пружинистыми шагами.
— Вовка, представляешь, сюда тот самый черный кот пришел! Проник через туман…
Вовка ничего не ответил, быстро продолжая пятиться, промелькнул возле меня и исчез за поворотом в правой стороне. Я только успел заметить, что глаза его были закрыты.
И тут меня начала бить крупная дрожь, как будто я погрузился в ведро со льдом по самую макушку. Потому что было очень страшно видеть друга в таком непонятном состоянии. Что с ним происходит?
Не успел я как следует ужаснуться, как мимо меня прошмыгнул кот с чрезвычайно довольной мордой: животное, подняв передние лапы, двигалось на задних совсем по-человечьи — в противоположную Вовке сторону.
Мимо меня опять пронесся Вовка, и двигался он, хоть и спиной назад, но намного быстрее, чем в первый раз. Из другой стороны, описывая такие же круги, как и Вовка, стрелой промелькнул, раскинув лапы, кот, как будто пролетел, подхваченный порывом ветра…
Я застыл. Будто врос в проклятый зеркальный пол и совершенно не знал, что предпринять…
И тут началась полная катавасия: Вовка задвигался так быстро, что расслоился на тысячи одинаковых Вовок, как будто бегущих друг за другом тесной шеренгой, но то же самое происходило и с котом, только летел он в другую сторону. Вовки и черные коты так быстро замелькали, что перемешались во что-то пестрое и неразборчивое, перед глазами у меня все поплыло, и я осел вниз.
…Над ухом жалобно мяукнули.
Я открыл глаза и встретился с зелеными кошачьими глазищами, совершенно одурманенными. Рядом, стоя на коленках, тряс головою Вовка.
— Вовка, ты жив? — обрадовался я чрезвычайно.
Вовка перестал трясти головой, поднялся и вдруг резко схватил кота за шкирку и кинул его за туманную завесу. И еще крикнул зло вдогонку:
— Пшел вон!
— За что ты его так? — удивился я.
Вовка пожевал губами, почесал нос, подумал и обратился ко мне:
— Шёл бы ты домой, мальчик.
И мяукнул — очень натурально.
Я обомлел.
— Ты чего?! — перепугался я не на шутку, подумав, не повредился ли Вовка головой от этих чудных гонок.
Вовка еще пожевал губами, повертел головой, поразминал пальцы, зачем-то потрогал свои уши и произнёс:
— Кто?
— Мишка…
— Шел бы ты домой, Мишка.
Но я уже все понял и сильно запереживал.
— Вов, ты только не волнуйся… Сейчас мы выйдем из этого проклятого места, пойдем к врачу… или нет, к твоей маме.
Вовка опять пожевал губами (это начало меня раздражать) и согласился:
— Можно к маме. Пойдем.
Дождь на улице закончился, но уже порядком стемнело. Дома волнуются, небось…
Кота нигде не было.
— Ой, а где же ключ? — спохватился я. — Мы его в скважине оставили!
— Забудь! — отмахнулся Вовка. — Это теперь не наша забота…
— Но все же… — начал было я, но Вовка перебил меня:
— Послушай… Мишка… ты не мог бы меня домой отвести, что-то я совсем плох, — он потёр виски и вдруг, пошатнувшись, начал медленно оседать на асфальт. Я быстро ухватил его под локоть и побрел вместе с ним к нашему двору.
— Отвык, отвык, да, отвык… — повторял Вовка, как заведенный и я все больше беспокоился за его здоровье.
Провел я его, как сейчас помню, до самой квартиры, позвонил в дверь, поговорил со встревоженной мамой, сразу определившей, что Вовка болен и имеет высокую температуру, выслушал речь о том, что «кто же гуляет под таким дождем?!» и ушел, так и не дождавшись от Вовки хотя бы «пока»…