— Какое это имеет отношение к нашей проблеме?
— Да никакого! Интересно просто. Тебе не понять.
— Куда уж мне. Кстати, об интересном… датчик девять-бис, запись за последнюю пару часов. Можешь также просмотреть и датчики четыре и восемь — для всестороннего анализа.
— Знаю. Думаешь, почему я так бешусь? По тому самому и бешусь… Идиоты! Чего им не хватило?!! Они ведь все уже утрясли, все было прекрасно — и вдруг, ни с того ни с сего… Шестой раз запись по кругу гоняю, все пытаюсь понять. Хотя чего там понимать?! Типичный пример, кошка с собакой. Даже самая сильная побудительная причина не способна этот барьер сломать. Обломался Милтонс. И мы обломались вместе с ним, за компанию. И ты, кстати, в первую очередь. Завтра поутру охолостят твоего любимчика — и все. Не будет тебе никаких детишек, интересненьких да перспективненьких.
— Не думаю.
— Знаю, что не думаешь! Ты вообще не думаешь, ты — считаешь! Но считай не считай — а одну из самых перспективных милтоновских линий завтра обрежут под корень. Ха! Забавный каламбур получился, правда?
— Может, и забавный. Но неверный. В корне.
— Почему это?
— Кастрации не будет.
— Ну-ка, ну-ка, а с этого момента поподробней, пожалуйста! Как это не будет? Внизу шутить не настроены, ты на лица их посмотри! Меня и то дрожь пробрала… шесть раз. Нет, без вмешательства свыше они ничего не отменят! Значит, ты хочешь вмешаться, так, что ли?
— В этом нет необходимости.
— Полагаешь?.. Хм… Да нет, чушь все это! Не сумеет он удрать без посторонней помощи, его же в сквоте связали! И веревки этой дрянью пропитаны, ну, знаешь, с мятой да местным аналогом валерьянки. Ему не выбраться самому. Даже из сквота не выйти. Ты блефуешь!
— Я никогда не искажаю информацию. И все учитываю, ни о чем не забывая. А ты — забываешь.
— Ха! Про что такое жутко важное мне посчастливилось забыть на этот раз?
— Про девочку.
Славу провыли три раза.
Подряд.
Она не верила. До самого третьего раза — не верила. Потом — пришлось.
Три раза подряд Славу выли только самому Держателю Поводка. Ну, и Вожакам — редко. По особо торжественным случаям.
Вожаков не наказывают. Во всяком случае, она про такое не слышала. Но даже если и случается такое, то вряд ли они будут слишком серьезно наказывать ту, которую только что три раза подряд СЛАВИЛИ. Можно расслабиться.
И вот тут-то она сама чуть было все не испортила. Когда поняла. Задрожали ноги, словно вареные, стало вдруг очень-очень жарко, зашумело в ушах. У Туза, который выполнял роль Держателя в их сворке, рука тяжелая. Пару раз ей довелось испытать наказание по полной программе — потом долго пришлось отлеживаться. Туз — он старательный. Она хорошо об этом помнила, когда выходила под Дюзы. К самой страшной трепке была готова. А вот к тому, что наказания не будет, готова она не была…
Справилась.
Отдышалась. Проморгалась. Сделала несколько судорожных глотательных движений. Облизала губы пересохшим языком. А что рожа при этом была, наверное, глупая донельзя, так это неважно. Кто будет требовать умного лица от героини?! Главное, что не упала посреди третьей СЛАВЫ, опозорив вконец и себя саму, и всю свою сворку заодно…
Она сидела на почетном месте — на верхней ступеньке высокого крыльца у конуры местного вожака. На одной с ним ступеньке. Выше любой женщины племени. Выше даже самой старшей суки коренной сворки. Рядом был только он, вожак, который не помнил ее имени. Да и зачем ему помнить имя какой-то глупой молоденькой сучки, пусть даже и произведенной им в героини? Смешно, но ей почему-то было обидно. Хотя, чего тут, казалось бы, обижаться? В самом деле — кто она, и кто ОН? Но почему-то мысль о том, что она тоже не помнит его имени, доставляла ей тайное и ни с чем не сравнимое удовольствие. Маленькая и никому не видимая месть.
А вот сидеть на верхней ступеньке удовольствия не доставляло.
Совсем.
Подходили мужчины и женщины, улыбались, кланялись, подносили еду и напитки. Сегодня каждый старался оделить ее самым лучшим, и каждый ожидал, что она это лучшее обязательно попробует и похвалит. Она уже давно перестала различать вкус того, что пробовала, и только надеялась, что ее похвалы звучат не слишком фальшиво. Несколько раз она ловила на себе взгляд то одной, то другой из жен вожака. Они смотрели одинаково настороженно, но откровенно ненавидеть боялись — все шло к тому, что после праздника вожак пригласит новенькую героиню присоединиться к его сворке. И тут уж не надо гадать, кто именно станет ее первым мужем.