– Только я и Гидрос. Христов отстранен, братья Локич и Бакич загрызены то ли кворчами, то ли ещё кем-то, таким же серым. Кстати, это не ваших рук дело?
– Нет. Но вы знаете, с каким удовольствием я бы это сделала.
– Ладно, моё дело предложить, ваше отказаться. Не хотите ли вы возглавить, эм, карнавал черных.., не знаю, – Бет опять рассмеялась, – черных, эм…
– Черных крыс? – Мурси уже не могла противиться заразительному смеху канцлера и, согнувшись в приступе, повалилась на диван.
– Да, отличное название! Вы были бы прекрасной повелительницей крыс!
– Я сразу заподозрила, что вы хотите моей смерти. Ни одна известная мне крыса не пожелает видеть на троне того, кем управляют извне. Родные сородичи затопчут в танцах.
– Да, я это осознаю. И согласна с вами. А если мы просто разрушим Империю? То есть, я хотела сказать, прервём карнавал.
– Карнавала не будет? «Карнавала нет» не равнозначно концу войны. Можно направить силы короля крыс на одну цель, но, боюсь, мы ещё не готовы к тому, чтобы он узнал о сером кворче.
– Согласна и с этим. Ладно, нет, так нет. Но мне стоило попытаться, – Бет подняла руки и бесцеремонно потянулась. Видимо в монастырях братьев в принципе не учили правилам приличия. Вот и Бет, канцлер, одна из самых выдающихся неберианок своего времени, не удосуживается придерживаться хоть каких-то норм этикета. Куда уж Мурси тогда. – Пора бы и отдохнуть. Икра делает меня сонной. К тому же, эта импровизация с кодировкой здорово напрягает извилины.
– Спокойной ночи. Я проверю, что с оповещением, и тоже лягу.
Бет грузной походкой направилась в каюту капитана из общей комнаты. Морган поднял взгляд от пада и уставился на Мурси, которая неотрывно следила за передвижениями канцлера.
– Что это за чушь была, сэр?
– Девчачьи разговоры, – спокойно ответила капитан, поднимаясь со своего места. – Ну, вы знаете, капрал. Про шмотки и крыс. Когда мужчины не слышат, женщины только об этом и говорят.
– Сэр, всё в порядке? – Морган тревожно пробежался глазами по лицу Мурси и облизал пересохшие губы.
– У меня всё в порядке, капрал, – зевая и не поворачивая головы, бросила капитан.
– Сэр! – катар резко поднялся с кресла. – Сэр, я что, теперь ваш враг?
– Враг? – Мурси остановилась в проёме. Потом повернулась к катару, приподняла брови и посмотрела прямо в глаза Моргану. Бездонное космическое ничто начало затягивать в себя, закружило в стихийном водовороте пространства, выкидывая за пределы возможности радоваться жизни, не давая ни пошевелиться, ни моргнуть. Словно и вправду Мурси умеет высасывать душу взглядом, как говорила Клара. Но капитан почти сразу отвернулась и ровным тоном произнесла: – К врагам обычно испытывают эмоции, к вам же, капрал, я равнодушна.
На этих словах Мурси покинула комнату. Морган хотел ответить хоть что-нибудь, но слова не то что застряли во рту, они просто даже не родились ни в сознании, ни в горле. Вдруг совершенно не стало сил, как будто Мурси этим своим взглядом высосала не только душу, но и все жизненные соки. Опустошила его. Безразличие капитана оказалось ещё хуже, чем всё, что он до этого испытывал.
***
Морган опять вертелся в своей постели. Наваждение ушло и теперь негодование с новой силой охватило его, а к нему прибавилось ещё и злость, непонимание, и привычное уже волнение. Справляться с всплывшим калейдоскопом чувств Моргану становилось всё сложней.
Вторую ночь подряд сон не шёл к нему. Моргану очень хотелось обдумать услышанную из уст канцлера и капитана кодировку, но ни одна мысль не задерживалась в голове. Только он силился логически сопоставить с известной информацией все эти «дискотеки», «серых кворчей» и «карнавалы крыс», как тут же воспоминания перебивались досадными словами «к вам я равнодушна».
Не может, не может она быть равнодушной! Мурси вообще ни к чему не равнодушна. Ей всё нужно знать, со всеми поболтать, везде залезть. Такая уж она. Даже вон с Пяпякой обнимается. Неужели Морган хуже цветка? Неужели он не заслуживает хотя бы уважения? Это не может быть правдой. Не может она так с ним поступать. Неприемлемо! Как командир, она не имеет права к одним относиться положительно, а к другим равнодушно. Это значит, что его жизнь больше ничего не стоит?
А может быть он так сильно ранил её своими словами, что теперь она в принципе равнодушна ко всему? Для вида смеется с другими, но, доверяя ему на сто процентов, показывает настоящее своё настроение? Тогда почему он, Морган, вдруг стал «обычным капралом». Это что ещё за кодировка?