– Скоро поедем! Витя! Надо еще картинку посмотреть.
– А у нас есть тайный ход, – прошептала Лика. Она успела сбегать на кухню и теперь стояла рядом с Инной. В руках тарелки. На одной рулетики – оранжевая семга – желтый омлет. На другой – красный-белый, зеленый листик – черри с моцареллой и кинзой.
– Нора кролика?
– Почти! Будешь у нас в «Уюте», обязательно сходи посмотреть. Нашли при ремонте – боковой проход вдоль стены. Каменная кладка. Пашка копает. Дошел до ступеней вниз. Там наверняка есть клад.
– Склад там есть, а не клад, – буркнула Инна, отбирая тарелки. – Я отнесу.
Посередине гостиной стоял сундук. Кованые перетяжки, кованые уголки. Затерто-зеленый. Деревянный. Заставлен тарелками – настоящий стол.
– Какой сундук! Какой сундук! – ахала Стася. Она склонялась над ним, отклячивая зад. – Лика! Я у тебя его украду!
– Попробуй! – хохотнула Лика. – Тем более спать вы будете здесь.
– На сундуке? – Боря мутно глянул на готовящийся «стол».
– Сундук в моей жизни – самое ценное, – гудел Витя.
– Все равно украду! Борька, у нас же он поместится в машину? А если что, мы, вон, к Артему положим.
– Стася! Держи себя в руках! – привычно отозвался Артем.
Ели быстро. Надо было уходить. Кино показывали у Лики в клубе «Уют» – она там была хозяйка, вдохновитель, повар и администратор. До клуба было далеко. Лика торопила. Все должно было быть хорошо и вовремя.
Боря салютовал фляжкой из своего кресла. Артем отворачивался, перешучивался со Стасей, что-то говорил Вите. Пробегала мелкая Кнопка, дергала папу за руку.
– Ах ты зараза!
Крик ворвался в общий гул. По инерции голоса еще звучали, а потом разом стихли.
– Вот ведь зараза! А?
– Лика, Лика, – загудел Витя.
– Ты смотри!
Лика возникла на пороге комнаты с Инниными сапогами. Инна успела поморщиться – сколько можно. Сапоги как сапоги. Самые обыкновенные.
– Что случилось? – Витя шел на Лику, словно загораживал ее от компании в комнате. Лика ему ответила. Витя разразился тяжелым утомленным смехом.
– Я поговорю, – сквозь смех произнес он. – Поговорю.
Глянул через плечо на Инну и снова засмеялся.
– Инночка, солнышко, ты любишь кошек?
– Она – да! – крикнул Артем.
– Тогда ты все поймешь!
Инна переводила взгляд с Вити на Лику, обратно.
Сапоги. Кошка.
– Никогда раньше… – Лика расширила глаза. И ничего греческого в ее лице нет. Яйцо с глазами.
– Инна, это все исправимо! – Витя складывал руки на груди.
– А нам не пора идти? – спрашивал Артем.
Боря уронил голову на грудь. Он спал.
– И что? Сильно? – прошептала Инна.
Лика кивнула и зажмурилась.
– У тебя какой размер? – пискнула она. – А это мы отмоем.
Из запасного оказались кроссовки на размер меньше, угги на два размера больше и валенки.
Кошка не показывалась. И правильно. Инна сейчас знала ответ на вопрос о кошках – она их ненавидела.
– Ну что мы тянем? – нервничал Артем.
– Девочки, догоняйте! – Витя ловко одевал Кнопку.
Он вышел с Артемом, следом увязалась Стася.
– Вот зараза, – шептала Лика, вытирая пол. – Ведь никогда раньше… Что ей такого в твоих сапогах не понравилось? Отмыть – отмоем, а что делать с запахом?
Инна тоже не знала, что делать с запахом. На глаза попалось пальто, с пятнами от лап.
…Голова с широко распахнутыми глазами и торчащими ушками катится по черному коврику…
– Не пойду я никуда, – решилась Инна. – Замою. К утру высохнут.
– Ага, – согласилась Лика. – Тут и Боря остается.
Боря сполз в кресле, ногами дотянулся до сундука, голова тяжело клонилась на грудь.
Лика подхватила Кнопку и исчезла за дверью.
Боря всхрапнул и перевалил голову на плечо.
Из детской вышла Кася. Посмотрела в сторону кухни, но ушла к туалету. Захотелось поймать противного зверя и спросить, зачем он это сделал. Может, от сапог пахло кошкой из монастыря? Та кошка тоже почему-то запрыгнула ей на колени. Или это запах духов?
В голове все смешалось. Дурацкий день. Дурацкие кошки. И правда – лучше бы дома сидела!
– Ты веришь, что все не случайно?
Инна шла из ванной с сапогами в руках и никак не ожидала, что ее будут спрашивать. Вздрогнула. Сначала почему-то посмотрела на кошку – она вопросительно поглядывала на проходящего мимо человека. Молчала.
– Мне порой кажется, что я что-то не понимаю. – Боря подтянул свое тело выше в кресле, перекинул ногу на ногу. – Вот у меня в сентябре умерла мать. Совершенно неожиданно. Рак. Ну, это как обычно, – он повел рукой с фляжкой. – Сестра на похоронах все твердила про бабочек. Коричневые такие. В крапинку.